Елена Ворон - Любить своего врага

К стоянке наших глайдеров Лэй нес меня на руках. Я бы и сама доковыляла, но он даже слушать не стал, просто подхватил на руки, как ребенка, и понес. Я диву давалась, сколько силы в его по-мальчишески тонком теле. И упрямства в придачу: у него ведь сломано ребро, ему больно!

— Лэй, что там было, у воронки? — спросила я, когда мы отошли подальше от Черного Водопада и его гуд поутих за спиной.

— Я не разобрался толком. У края — да, воронка притягивает. А там, где мы с Конрадом стояли… Не уверен; разве что я злее стал. Сами видели: чуть глотку ему не порвал из-за вас.

Злее — это хорошо. Злость и ненависть довольно близки, одно может перерасти в другое, вот только на кого эта ненависть будет направ… Я не успела додумать мысль. За поворотом тропы показались два глайдера. И еще — третий, чужой. Побольше нашей с Лэем двухместной крохи, более изящный и дорогой, с зеркально отсвечивающими стеклами. Чужак стоял поперек тропы, закрывая путь к нашим машинам.

Это не полиция и не спасатели. Туристы? Никакой эмблемы я не видела; если и туристы, то «дикие», без проводника из турагентства. И очень наглые, судя по тому, как поставили глайдер. Или это опять жадные до денег лугаши пожаловали? Час от часу не легче.

Конрад, шедший первым, шагал как ни в чем не бывало. Как будто знал, кто к нам прибыл; как будто сам пригласил гостей.

Видя спокойствие брата, Лэй тоже ничуть не тревожился. Одна я холодела от страха, глядя на зеркальные стекла, не пропускающие взгляд в салон.

«Шелла, успокойтесь, — мысленно сказал мой Воин Скал. — Это не полиция, и в глайдере всего двое».

Откуда ему знать? Может, на полу спецназ залег, сейчас как повыпрыгивает!..

Мы подошли совсем близко. В стеклах чужого глайдера отражалась макушка соседней горы — лысая и без снега. Лэй бережно поставил меня наземь, Конрад вежливо постучал в лобовое стекло:

— Выходите, господа.

Мелькнула надежда: прилетел кто-то из его бывших коллег или друзей.

Дверь глайдера с шелестом открылась, и из салона выскользнул человек в черно-белой униформе, с эмблемой космопорта на бейджике. Поджарый, загорелый, седовласый, с глушащими сияние глаз темными линзами. Рональд Ринг.

Я задохнулась. Ох, что сейчас будет!.. Дверь снова закрылась, и я не успела разглядеть, кто там еще в салоне.

Лэй с присвистом втянул сквозь зубы воздух, а Конрад с безукоризненной вежливостью проговорил:

— С добрым утром, эр Рональд. Надеюсь, вы объясните, что вас сюда привело.

Ринг переводил озадаченный взгляд с одного Воина Скал на другого.

— Нет, уважаемые. Это вы объясните, что произошло. — Его взгляд задержался на отметинах у Конрада на горле, на изукрашенном лице Лэя, наконец обратился на меня. — Эр Шелла, эти двое подрались из-за вас?

Он ухитрился и меня сбить с толку. Как можно не сообразить, что встретились два брата-врага? Лучше бы спросил, почему они не поубивали друг дружку.

— Эр Рональд, зачем вы заставили Шеллу рассориться с мужем и отправиться в горы? — прозвенел хищной сталью голос Лэя. В серых глазах сверкнули знакомые искры.

Ринг прислонился к своему глайдеру, сунул было руки в карманы куртки, но спохватился, оставил их на виду, желая подчеркнуть, что не имеет злодейских намерений. Да все равно: хоть и эршелла, хоть трижды свой, но что ему мешает нанести удар по Воинам Скал? Когда они, как говорит Конрад, мертвы? Стараясь не припадать на больную ногу, я шагнула вперед, чтобы оказаться между Рингом и братьями. Лэй отстранил меня и рявкнул, буквально пригвоздив к месту:

— Стойте там! Эр Рональд, отвечайте.

Начальник службы безопасности казался все более озадаченным.

— Эр Шелла, — обратился он ко мне, — расскажите: что случилось на Приюте? Про нападение на вас я знаю, сыновей эр Мирона взяла полиция. Им предъявлено обвинение в попытке похищения двух человек. Но что произошло между эр Лэем и эр Конрадом?

Чувствуя себя глупо от того, что мне, чужачке, приходится объяснять знатоку местных нравов простые вещи, я начала:

— Конрад нашел своего врага. Лэя. Они схватились насмерть. И я… я не помню, как удалось их разнять. — Мне пришлось солгать — солгать своему, эршелла! — потому что в салоне глайдера, вероятно, сидел кто-то еще и нас слышал.

— Что вас удивляет, эр Рональд? — нахмурился Конрад. Недоумение Ринга было слишком заметным, чтобы не принять его всерьез.

— Вы двое — не братья. Не враги.

— Вы лжете, — лязгнули, скрестившись, тяжелые боевые клинки. Лэй весь подобрался, как для прыжка.