Джеймс Кори - Пепел Вавилона

Покрытая новым слоем краски станция выглядела, пожалуй, ярче и моложе, подавала надежды. Заменили старые вывески. В прежних коридорах и лифтах виднелись чистые новые шрифты полудюжины алфавитов. Па знала, что это сделано для колонистов и беженцев с Земли, но увидела намек в том, что среди языков не было смешанного астерского диалекта. Земля вновь правила Церерой, как некогда – Эросом, и превращала станцию в игрушечную копию самой себя. Караул был скорее почетным, но Мичо запросто побилась бы об заклад, что оружие у всех заряжено. Непростая задача – гостеприимно принять полусоюзника-полуврага. Ребятам не позавидуешь.

После чудесной гибели Марко Инароса с остатками Свободного флота миновало шесть месяцев. Полгода ушло на то, чтобы свести на переговоры уцелевших игроков. Хотелось бы ей знать, сколько понадобится на то, чтобы хоть что-то сделать. И что будет, когда у всех у них кончится время. Казалось, в голове у Па поселился крошечный Нико Санджрани и отсчитывал часы до срока, когда Поясу – да и всему человечеству – потребуются фермы, медцентры, копи и фабрики, не построенные потому, что все были заняты войной. В иные ночи эта мысль не давала ей уснуть. В другие ночи спать не давали другие мысли.

Па ждала, что их проведут в квартиры, которые в прошлый раз выделил им Марко Инарос, но, хоть и расположенные в той же части станции, помещения оказались другие. Караул покончил с церемонией приветствия, заверил, что, если что понадобится, принимающая служба готова помочь, откланялся и закрыл за собой дверь. Мичо опустилась на кушетку в большой комнате номера, а Жозеп отправился на обход остальных, обустраиваясь и высматривая аппаратуру наблюдения, наверняка наличествующую и наверняка слишком профессионально укрытую, чтобы ее отыскать.

Надя, Бертольд и Лаура остались на новом корабле – переоборудованном грузовозе, который им одолжила одна из кузин Бертольда до времени, когда найдут способ расплатиться. После стройного и мощного «Коннахта» судно представлялось ей хлипкой дешевкой. Но на нем собралась ее семья, так что для Па оно было домом, между тем как атласная кушетка, на которой она сейчас устроилась, – тюремной камерой.

Жозеп жестко рассмеялся за стеной. Вернувшись в комнату, он протянул ей прямоугольник кремового оттенка. Не из бумаги, а из плотного картона, гладкого, как та же кушетка. Почерк был отчетливым и точным.

«Капитан Па.

Спасибо, что прибыли на конференцию, и за вашу отвагу в нашей общей борьбе. Доверием и сотрудничеством мы проложим путь вперед».

Подписано было: Крисьен Авасарала. Мичо, сведя брови, взглянула на Жозепа.

– Эн серио? Не похоже на нее.

– Знаю, – ответил Жозеп. – И ты еще не все видела. Там подарочная корзина с фруктами.

Если войны начинаются в ярости, то заканчиваются они в изнеможении.

По результатам охватившего всю систему, а потом и кольцо сражения партизаны Свободного флота чувствовали себя бессовестно обманутыми. Исчезновение «Пеллы» с остатками кораблей представлялось нечестно забитым голом, и они тщетно искали, какого судью освистать. Потом станции – Паллада, Ганимед, Церера, Тихо – медленно начали осознавать, что война окончена. Что они проиграли. Одна группа с Паллады выпустила коммюнике, называя себя Новым Свободным флотом, и устроила несколько взрывов, когда единый флот брал станцию под контроль. Главная опора Свободного флота: Каллисто, Европа, Ганимед и малые базы системы Юпитера – меньше всего оказалась затронута войной. Редкие вспышки сопротивления на них означали, что насилие затянется еще на недели или месяцы, но итог был ясен заранее.

Призрак Лаконских врат и Уинстона Дуарте более всего нависал над Марсом. Самосознание марсиан – гордых винтиков славной машины терраформирования – не смирилось с военными путчами и массовым дезертирством. Марс требовал ответа, а Лакония его надменно игнорировала. После гибели Свободного флота из-за врат пришло только закольцованное радиосообщение. Мужской голос с интонациями диктора повторял: «Лакония – самостоятельное суверенное государство. Это сообщение уведомляет, что любой корабль, проходящий через врата Лаконии, будет остановлен как нарушитель ее закона. Лакония – самостоятельное, независимое…»

Это сообщение вызвало нескончаемые дебаты в марсианском парламенте, Земля же пригнала в медленную зону два из трех оставшихся у нее военных кораблей и подвесила против Лаконских врат в готовности своими устаревшими, но вполне действенными рельсовыми пушками превратить в газ и обломки все, что из них покажется. Авасарала назвала это политикой сдерживания, и Мичо такой образ действий представлялся наиболее здравым. Земля была не в том состоянии, чтобы нарываться на новую драку.