Олег Мартынов - Тот еще космонавт! [litres]

– Саша, я «Лиса». Дозвонился, но на том конце трубки сказали, что тебя не знают и вообще я мудак, если еще раз позвоню, то натравят полицию.

– Как, это сказал Взмылин?

– Он же взял трубку, я сделал все в точности как вы просили, все передал.

– Как же так? Попробуйте еще раз позвонить, пожалуйста, и запишите еще один номер, это мой отец, скажите ему, что попросил вас дозвониться, так как связь не везде берет, скоро приеду. Ничего больше не говорите, хорошо? Лучше будет, если звонок сделаете с левого телефона, то бишь чужого.

– Если вы так настаиваете, только… Саша, подождите, ваш Взмылин вроде перезванивает…

«Мы возвращались! Экипажем в полном составе: брат Никодим, Рифат, Женька, я. У Бога все здравствуют, живые и мертвые, в нашем понимании. Мы вместе выполнили поставленную задачу и с честью завершали эту экспедицию. Сердца погибших друзей незримо присутствовали с нами, оставшимися по эту сторону бытия. В минуты наивысшей опасности они хранили нас и оберегали, освещая и указывая обратный спасительный путь, подбадривая и поддерживая, помогали уйти от неминуемой гибели, успокаивая и вселяя надежду, призывали мудро противостоять нахлынувшему отчаянию.

Впереди нас еще ждали нелегкие испытания, полные тревог и переживаний. Мы еще не знали тогда, что не сработают с первого раза двигатели разгонного блока на торможение. Нависла угроза реального пролета родной планеты и неизбежной встречи со светилом. Пришлось выходить в командный модуль, буквально ползая на карачках, устранять неисправность; в полнейшем цейтноте решать высокоалгометрические задачи по коррекции траектории. Мы устанавливали связь с Землей, отказываясь от работы с другими важными системами станции, и это, пожалуй, явилось решающим фактором благополучного итога при аварийной посадке. Без своевременной помощи Земли мне такие действия были бы не под силу.

Под конец Женька находился без сознания, единственный раз очнувшись только для того, чтобы напомнить мне о необходимости включения двигателей. „Не забыть!“ О его состоянии до сих пор пишутся большие научные медицинские труды. Казалось бы, одна запоздалая ошибка при подлете привела бы к целому букету отклонений, таща за собой их всех, как рыбак собирает неводом рыбу, камни и коряги.

Отделение спускаемого аппарата произошло на более высокой орбите, чем планировалось, в результате приземление плавно перешло в приводнение, и мы жестко упали в Атлантический океан. Не знали мы и о попытке силового захвата приводнившегося космического корабля…»

Эскадренный миноносец «Моника Левински» ВМС США на всех парах мчался к месту посадки, выжимая из машин всю мощь американской экономики. Охмелевший от счастья капитан Джон Скотт видел в этом событии руку провидения, он верил в свою звезду, знал, что когда-нибудь ему выпадет шанс схватить за хвост птицу феникс и взять билет бизнес-класса в свою недостижимую дурацкую американскую мечту. Этот шанс обретал вполне реальные черты в виде наивных русских, неумело свалившихся прямо по курсу его героического эсминца.

– Сэр, разрешите дать вам огня? – Старший помощник капитана Дональд Кук, гладко выбритый молодой мужчина в тщательно выглаженном белом военном костюме, лихо виляя бедрами, подобострастно отчеканил шаг и услужливо щелкнул дорогой, в золотой оправе, зажигалкой.

Только сейчас заметил Джон, что сигара в его рту уже добрых полчаса описывает круги, требуя незамедлительного розжига. Почему нет, может, и Кука возьму с собой, неплохой малый, к тому же красив, породист, будет моей отдушиной в старости.

– Дональд, сколько хода до цели?

– Через полчаса будем на месте, сэр!

– Готовьте аварийную команду к высадке, и прошу вас, повежливее с этими русскими, если они живы, конечно.

– Да, сэр!

– Дональд, берегите себя…

Совершенно по-другому видел сложившуюся неоднозначную ситуацию капитан первого ранга Иван Заяц, командир атомного подводного ракетоносца «Илья Муромец». В его годы однокурсники давно нянчили внуков на пенсии, а он, как мальчишка, без устали бороздил просторы Мирового океана, верой и правдой защищая могучую далекую Родину. Объяснить высокий смысл своего служения жене и дочке у него не получалось уже тридцатый год, с тех самых пор, как на четвертом курсе училища он узнал, что станет отцом.

– Вахтенный, доложите обстановку!

– Командир, аппарат почти над нами! На сходящихся курсах идет в район посадки эсминец «Левински».