Светлана Тулина: Рыжая тень [СИ]

Собаки тоже начинали дергаться, поскуливать еле слышно и отводить глаза. А потом убегали. Он был для тех собак максуайтером. А теперь ему предстояло стать максуайтером для соседа. Качественным, двухсотпроцентным. Быть готовым не просто убить — съесть живьем. Быть готовым искренне. И, возможно, это позволит не убивать на самом деле. Интересный парадокс, можно будет его обдумать — потом.

А пока — усилить давление взгляда, наклонить голову, чтобы он шел исподлобья, наклониться самому через подлокотник, сокращая расстояние до объекта по максимуму и доводя его от просто некомфортного до некомфортного в крайней степени. Сморщить верхнюю губу, имитируя оскал. Не отпускать взгляд, не моргать. Сузить зрачки в точку. Найти подходящую фразу — объект не собака, для него простое рычание может оказаться недостаточно убедительным.

Рыжий произвел стремительный перебор подходящих по контексту ситуации высказываний лиц предельной максуайтерности. Отобрал с десяток тех, эффект от которых оказался максимальным. Как ни странно, ни одна фраза самого капитана «Черной звезды» в этот десяток не попала. Лучшей, пожалуй, следовало признать вот эту…

Рыжий откашлялся прямо на соседа — хрипло, надсадно, лающе, подыграв диафрагмой для лучшего звукового эффекта. Оскалился совсем нехорошо, заглядывая в посеревшее лицо снизу вверх, и просипел надтреснутым голосом безногого десантника со свалки:

— Как ты думаешь, паря, — мне есть шо терять?

Рыжий не понимал, что такого в этой фразе — просто помнил, как шарахнулась врассыпную после этих слов и этой улыбочки стая гопников, вооруженных виброножами и вроде как даже чем посерьезнее (во всяком случае, батарею как минимум одного бластера рыжий отсканировал точно). Больших и здоровых гопников — а у десантника не было ног и под руками был только набор стамесок. Рыжий не понимал, да, но было бы глупо не пользоваться тем, чего не понимаешь, если оно работает. Гопники понимали правильно, и это главное.

И сосед тоже понял.

Когда за бывшим конкурентом с торопливым шелестом провернулась входная дверь, рыжий почувствовал непроизвольные сокращения лицевых мышц и понял, что улыбается. Не имитирует улыбку, потому что такую реакцию программа считает наиболее подходящей для имитации личности в данной ситуации, а именно что улыбается. Сам.

У каждого в этом мире есть свой собственный максуайтер.

— Давай-ка я тебе еще один укольчик закачу, чисто для успокоения моей врачебной совести. А то видок у тебя совсем бледноватый. Я бы еще и коньячку накапал, в медицинских целях, чисто для профилактики… хотя какая уж тут профилактика… Но тебе ведь еще трассу прокладывать, да и не стоит с антибиотиками совмещать, хотя вроде и суеверия, но мало ли что чего. Потерпи, сейчас будет больно, витаминки всегда болезненны…

Больно? Вот это — больно?

…Больно — это когда лежишь с разбитым всем на холодном ребристом полу карцера, а подкованные металлом тяжелые армейские ботинки продолжают наносить удары. Методично. Планомерно. Почти без эмоций. Так. Рутина. Выполнение нудной и давно уже наскучившей обязанности. И сорваны оба мениска, и разорвана правая локтевая связка, и грудинно-ключичная, кажется, тоже. И отключена регенерация — приказом, заранее. И глючит процессор, и отказывают имплантаты, и кровь вместе с жизнью вытекает по капле на холодный ребристый пол.

Вот это больно. Да. А укольчик…

Рыжий закашлялся. Смех очень похож на кашель, его так же трудно сдержать. Прикрыть легче. Кашлем прикрыть, он естественнее. Так проще, чем объяснить доктору, почему пациента пробивает на смех от укола, наверняка довольно болезненного для человека. Это действительно было бы трудно объяснить. Еще и потому, что рыжий и сам не понимал причины.

Смех — защитная реакция организма, позволяющая избавиться от излишнего эмоционального напряжения, когда оно (даже будучи положительным) становится слишком сильным. При помощи смеха мозг спасается от перевозбуждения, направляя переизбыток энергии в области, ответственные за вокализацию…

Пришлось снова закашляться — заботливо подсунутая программой выдержка из медицинской энциклопедии показалась еще более смешной. Рыжий скачал «Фармакологию для чайников» на бесплатном терминале еще неделю назад, когда пытался понять, можно ли сбить температуру и снять начинающееся воспаление в среднем отделе правого легкого без антибиотиков и ускоренной регенерации. На регенерацию не хватало энергии, на антибиотики — денег. Но ведь лечились же люди как-то раньше? Должны быть способы. Рыжий почти ничего не знал о человеческой истории, но тут срабатывала простая логика: если бы люди не умели лечить себя без помощи антибиотиков и регенерационных камер, они бы просто не дожили до изобретения ни первых, ни вторых.