Нил Эшер - Двигатель бесконечности

– Интересно, как они умерли, – прошептала за спиной Трента Сепия.

– Наверное, так же, как и большинство здешнего человеческого персонала, – ответил Трент. – Либо покончили с собой, либо сварились заживо.

От зоны приема во все стороны отходили многочисленные коридоры. Сверившись с прикрепленными сверху табличками, Трент шагнул в один из них и двинулся к первому незакрытому проему. Вокруг человека тут же заплясали ультрафиолетовые микролазеры, поджаривая потенциальные жучки на поверхности скафандра и выборочно уничтожая микроскопическую фауну на коже, отчего лицо ощутимо пощипывало. Внутри застыли выстроившиеся рядами, будто на конвейере, хирургические роботы; проход между ними не был оснащен гравипластинами, зато имелись небольшие проекторы силового поля. Раненые, стабилизированные полевыми автодоками, получили бы здесь необходимую помощь.

Мужчина перевел взгляд с роботов на карусельный конвейер позади них – вращающиеся барабаны громоздились один на другой, напоминая детский аттракцион. Здесь были представлены все достижения государственной медицины своего времени: наноповязки, канистры с жидкой костью, коллагенами и прочими материалами для зарядки печатающих головок костных и клеточных сварок, искусственная кровь, рулоны синтекожи и объемистые бруски синтеплоти, предметы озадачивавшие и предметы легко узнаваемые: руки и ноги, кисти и ступни, черепа и ребра – всё моторизированное, всё с программными гнездами для нервных окончаний, всё из полированного кермета. И всё не бывшее в употреблении, но тщательно чистившееся и поддерживавшееся в достойном состоянии всю последнюю сотню лет.

С этой карусели должны были сходить люди отремонтированные, починенные, как разбитые гравикары, готовые к следующим этапам лечения, после которых они могли бы натянуть новенькую униформу, экзоскелет или камуфляж, чтобы вернуться в мясорубку войны против прадоров.

– Чистенько тут, – заметила Сепия. – Как будто брошено только вчера.

– Это мы и искали, – сказал Трент.

– Не совсем, – вставил Коул. – Хочу посмотреть, что там с той стороны.

В этот момент один из роботов, похожий на стального таракана, только без брюшка и почти три метра ростом, повернул к пришельцам кошмарную голову.

– Обойдем, – предложил Трент.

Сепия кивнула и попятилась первой. Следующая дезинфекционная арка привела их в нечто вроде просторного салона телепорта. Здесь вперед вырвался Коул, направившийся к ряду закрытых дверей. В комнате стояли удобные регулируемые кресла, снабженные мягкими ремешками. Подголовники их напоминали раковину моллюска, устланную изнутри затейливым электронным кружевом и интерфейсными нановолокнами форсов.

– Так вот она какая, монтажная аппаратная.

– Вот она, – подтвердил Коул с искаженным маниакальной страстью лицом. – Она нам и нужна.

Трент кивнул. Да, именно сюда они могли доставить людей – «моллюсков», чтобы вывести их из гибернации. Здесь можно было заживить их физические раны, и здесь Коул – если Трент ему позволит – мог попробовать устранить безумие, угнездившееся меж их ушей. Здесь Трент мог разбудить Риик и, если осмелится, спросить ее, почему она предпочла сон его компании.

Люди вышли из аппаратной, и в этот момент дверь в дальнем конце коридора распахнулась. Трехметровый хирургический робот, которого они видели чуть раньше, отнюдь не врос в пол, как надеялся Трент, он шагал к ним на широких плоских ногах, точно самый ужасный в галактике клоун.

– Это, – произнес великан, – запретная территория.

С первыми тремя она справилась легко, их защита была настроена лишь на те атаки, которые можно ожидать от соседей, – то есть на нападение компьютерных вирусов или свирепых роботов. Они не были готовы к появлению таких, как Рисс. Кроме того, они вот уже сто лет как устарели.

Рисс не очень хотелось заниматься первым ИИ, пока она не залезла в его системы, хранилища данных и случайные искалеченные субразумы – добавочные подчиненные разумы, которыми обладали отдельные ИИ. Эта штуковина оказалась не смышленее обычного человека, но в человеческих терминах с трудом получилось бы описать, что именно с ней не так. Слово «параноик» явно годилось, но у ИИ определенно имелась веская причина стать таковым. И «психопат» годилось тоже, поскольку ИИ утратил все связи с реальностью, лежащей за пределами станции. И, несомненно, он являлся жестоким убийцей любого другого ИИ, которого мог одолеть. Конечно, его можно было бы вылечить, но исследования Рисс показали: после такого лечения от ИИ мало что осталось бы. В сущности, не так уж он отличался от прадора…