Отис Клайн - Чужие грехи

– Как и бесчисленное множество других. Но пойми меня, раз и навсегда. Ни один мужчина не заставит меня полюбить его, как и я сама не смогу себя заставить полюбить кого-то, даже в силу дочернего долга.

Не желая выступать в роли подслушивающего, я встал, собираясь принести извинения и удалиться. Но тут я услыхал негромкое:

– Посмотрим.

Послышались звуки борьбы и вскрик от страха.

Прорвавшись сквозь кустарник, я выскочил на покрытый мхом газон, посреди которого журчал фонтан. За фонтаном я рассмотрел девушку, отбивающуюся от объятий высокого юного блондина с едва пробивающейся соломенной бородой. Оба были облачены в розовое королевское: платье.

– Отпусти меня, животное!

Большие карие глаза девушки сверкали словно молнии, а густые каштановые локоны разметались над головой. Даже злости своей она оставалась прекрасной – более прекрасной, чем любая из всех женщин, которые встречались мне на всех трех планетах.

Я прыгнул вперед, схватил юношу за воротник и дернул назад, говоря:

– Если уж у вас есть желание этим утром побороться, то позвольте предложить вам более серьезного противника, принц Гадримель.

Он отпустил девушку и попытался повернуться, я же стал закручивать воротник вокруг его шеи. Он потянулся к торку, но я схватил его за запястье и заломил ему руку за спину. Он стал вопить, призывая охрану, и тогда я толкнул его, отчего он полетел головой вперед в заросли папоротниковых.

Я повернулся и поклонился девушке, раскрасневшейся и тяжело дышащей после борьбы.

– Извините, ваше высочество, если помешал. Но мне показалось, что вы выражали свое неудовольствие происходящим.

– Вы правы, и я в долгу у вас, принц?..

– Принц Зинло из Олбы, – подсказал я. – К вашим услугам.

– А я – принцесса Лорали из Торгана, – сказала она с улыбкой, от которой на щеках появились две восхитительные ямочки. – Прошу вас, скажите мне…

Наш диалог был прерван появлением юноши, который, выбравшись из кустарника, врезался между нами со скарбо наголо.

– Мощи Торта, – рявкнул он. – Ты подписал себе смертный приговор, принц Зинло.

И тут же он нанес удар скарбо, от которого я лишился бы головы, если бы не отпрыгнул назад. Тут же я вытащил мое оружие и принял бой. Мгновенно определив, что противник не является мастером фехтования, я разоружил его и поднял его оружие, пока он приходил в себя от изумления.

– Вы уронили скарбо, – сказал я. – Позвольте мне. – И я протянул ему оружие эфесом вперед.

Он вновь сделал выпад, и вновь я обезоружил его с той же легкостью, что и предыдущий раз, тут же подскочил и поднял его оружие.

– Я думаю, мне стоит оставить этот скарбо у себя, – сказал я. – Похоже, вы не знаете, как с ним обращаться, и можете пораниться.

Он схватился за торк, но я, предвидя это, рубанул по поясу. Оружие упало на мягкий мох, и я пинком отправил его в заросли.

Он сжался, как в ожидании смертельного удара, но тут же посмотрел куда-то за меня и воскликнул:

– Клянусь шестнадцатью королевствами Рибона! Оглянитесь!

Решив, что это уловка, я не стал оглядываться, но тут же послышался вскрик принцессы Лорали и лязганье оружия. Я обернулся и увидел, как она бьется в руках дворянина в лиловом, в котором я мгновенно узнал моего соперника из башни – Талибоца! Стоящий позади него на земле олбанийский корабль объяснял присутствие дворянина здесь. Четыре крепких воина бежали ко мне со скарбо наголо.

– Вот теперь у нас будет настоящая схватка, – сказал я Гадримелю, бросая ему его оружие.

Он поймал его на лету, и у него хватило мужества принять участие в схватке, в которой против нас выступали четверо приверженцев Талибоца.

Я пригнулся и поймал на острие первого из них, пытавшегося рубануть меня по шее. Он умер с пронзительным воплем, и я едва успел вытащить лезвие, как на меня бросился второй. Этот оказался не только сильнее, но и опытнее в искусстве владения скарбо. Он первым же ударом рассек мне щеку. Вторым он чуть не подкосил меня по ногам, как траву, если бы я вовремя не отпрыгнул. Тем не менее острие его скарбо зацепило мое бедро.

Ошеломленный болью от двух ранений, я на мгновение забыл о фехтовальном искусстве и нанес прямой удар сверху вниз, который, несомненно, был бы отбит. Но сказалась именно неожиданность этого неуклюжего удара, заставшего его просто врасплох; лезвие мое рассекло его голову начисто, как нож раскалывает заровианский стручок.

Слева от меня здорово доставалось принцу Гадримелю. Лицо его и тело, как и мои, покрылись кровью, но тем не менее он мужественно продолжал отвечать ударом на удар, выпадом на выпад. Но он слабел на глазах. Принцессу утаскивали, и мне не оставалось времени на дуэльные церемонии. Поэтому я просто подскочил к ближайшему же негодяю и снес ему голову. Второй, ожидая такого же удара, обратился лицом ко мне, предоставив давно ожидаемую возможность Гадримелю. Стремительным ударом принц рассек живот врагу.