Адам Робертс - Стена

Тигхи протолкнулся поближе к месту, где шел спектакль. Мулваине, будучи рабом, не осмелился последовать за ним. Впрочем, высокий рост позволял ему видеть все через головы тех, кто стоял впереди. Актер, о котором шла речь, начал тем временем произносить длинный монолог. Одетый в балахон из ярко-красной ткани, он выглядел изможденным. Лицо пожелтело от усталости, а руки дрожали, как какие-то вибрирующие устройства. Он уже не декламировал свою роль, а каркал осипшим голосом. Два молодых актера стояли наготове в первых рядах зрителей и зорко следили как за своим обессиленным коллегой на сцене, так и друг за другом. Очень скоро им предстояло занять место выбывшего из строя.

Кандидат на выбывание подтянулся из последних сил. Его сухой, надтреснутый голос дрожал.

– Мне предстоит в одежды самой смерти облачиться, – произнес он. – Мне предстоит одежды самого конца примерить. – Последовал широкий театральный жест, и актер замер на месте с протянутой рукой, которая так тряслась, что некоторые зрители даже отвели глаза и поежились. Он показывал на одного из своих товарищей по цеху. – Мне предстоит в одежды самой смерти облачиться, – сказал он снова. – Мне предстоит одежды самого конца примерить. Я стану смертью, и в этом качестве я буду вечен, Я буду вечен.

– Мир высок, – произнесла другая актриса. Это были ее единственные слова за последние полчаса. Тигхи узнал это от зрителя, стоявшего справа от него.

– Одно и то же. Заклинило ее, что ли? – громким голосом выразил он свое неудовольствие.

– Тсс, – зашипели соседи.

– Мир высок, – повторила актриса в зеленом платье.

– Когда солнце встает, – произнес на последнем дыхании первый актер и обвел широким жестом выступ. – Когда оно поднимается и переваливает через стену.

Его трясущаяся рука рванулась было вверх, однако это движение стало последней каплей. Ноги актера подкосились, и он молча рухнул на землю. В круг на смену павшему спешили два конкурента, которые еще на ходу начали драться между собой. Они принялись ногами выпихивать недвижную фигуру за пределы круга, не прекращая при этом драки.

– Когда солнце встает, – закричал тот из них, что был повыше ростом.

– Когда оно поднимается и переваливает через стену, – завопил другой и, замахнувшись, ударил своего соперника наотмашь по лицу.

Тигхи повернулся спиной к сцене и стал пробираться через плотные ряды зрителей назад.

– Все, Мулваине. Пойдем отсюда. Ты увидел наконец, как свалился этот старый актер. Чего тебе еще надо?

– Хозяин, – тихо прогнусавил Мулваине, наклонив голову, чтобы лучше видеть сцену. – Неужели нам нельзя остаться здесь еще хотя бы на полчасика? Это же монолог о восходе солнца! Знаменитый монолог.

– Нет! – резко ответил Тигхи, которого эта наглая настойчивость начала выводить из себя. – Нам пора идти.

Хмурый Мулваине молча ковылял позади Тигхи, всем своим видом показывая, что предстоящее путешествие ему не по душе. Зато у Тигхи на сердце полегчало. В последнее время юношу замучили приступы мигрени, во время которых он был готов лезть на стену. Казалось, кто-то забрался ему в голову и тычет изнутри в глаза острой иголкой. Он начал подозревать, что виной всему проклятый город.

Они прекратятся, когда я уйду из города, сказал он себе.

Юноши поднялись на уступ, по которому проходил путь на запад.

– Стойте! – раздался сзади чей-то голос.

Тигхи и Мулваине одновременно обернулись. Там стоял один из соседей покойного хозяина Мулваине и показывал своим посохом на Тигхи.

Старик взлелеял замысел завладеть рабом своего покойного друга и с этой целью нанял себе в помощь молодого грабителя. Широкоплечий и мускулистый громила стоял рядом со стариком и грозно смотрел на Тигхи. Посчитав, что противники достаточно напуганы и деморализованы, он решительным шагом двинулся вперед.

– И забери у него драгоценные камни! – крикнул старик вдогонку. – У него есть камушки. Обыщи его как следует!

Громила приблизился к Тигхи. Юноша вытащил пистолет и направил его на громилу. Увидев оружие, тот остолбенел.

– Он настоящий? – спросил громила тоненьким голоском, который совершенно не соответствовал его фигуре.

– Конечно, – ответил Тигхи и, опустив пистолет, спустил курок.

Вокруг разнеслось эхо выстрела. Пуля ударила в землю, выбив фонтанчик пыли.

Громила отшатнулся, в глазах его был смертельный испуг. Затем повернулся и зашагал назад. Поравнявшись со своим нанимателем, он даже не взглянул на него. Растерянный старик затрусил следом.