Ирина Ломакина: На Краю

Бовва пришел почти сразу же, по-хозяйски расположился во главе стола. Я подумал, что ему очень не хватает салфетки за воротником. Интересно, как доченька умудряется терпеть его брезгливую складку у губ и не раздражаться? Лично мне эта складка портила аппетит.

— Как звали капитана, который привез вас на Красное Небо? — спросил я, чтобы поддержать светскую беседу.

— Его фамилия была Белью. Кевин Белью, кажется, так, — ответил Бовва.

— Странно, что он вас бросил.

— Не вижу ничего странного, — у него был вид человека, которому неприятно об этом вспоминать. — Не стоило платить ему вперед.

— Вообще-то на Краю это не принято, — сообщил я.

— Платить вперед? Неудивительно.

— Да нет, мошенничать подобным образом. Считается, что обманывая клиента, рискуешь потерять свою удачу.

Анна фыркнула, не поднимая головы от тарелки.

— Можете не верить, но это так, — я пожал плечами и встал из-за стола. Я не видел ни малейшего смысла их убеждать. Большинство людей почему-то утешает мысль: «Это могло случиться с каждым», а доказательства обратного они воспринимают болезненно. Видимо, не хотят делать следующее логическое предположение — что совершили ошибку. — Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь. Кухня в вашем распоряжении. Инструкция вот.

И я пальцем постучал по панели кухонного комбайна.

Дав понять, что я не сторонник милых семейных обедов, я оставил отца и дочь Бовва допивать кофе и удалился в рубку, наблюдать за неслышным и неощутимым движением корабля в гиперпространстве.

В пути пассажиры почти не донимали меня. Я больше не пытался поговорить с ними по душам, а у них не возникало никаких вопросов ко мне. Они не пили спиртного, не устраивали драк и не напрашивались в рубку «посмотреть, как управляют кораблем». Видел я и такое.

Когда «Птаха» вынырнула из гипера, по корабельному времени было раннее утро. Пассажиры спали в каюте. Я вывел звездолет на орбиту и запросил таможенный терминал. Через несколько минут пришло подтверждение на стыковку, и я целиком сосредоточился на управлении кораблем. Потом вспомнил про китель и поспешил принять официальный вид. Не то чтобы я волновался по-настоящему. Я был чист перед законом, не перевозил ничего запрещенного, а мои документы на груз были оформлены образцово. И все-таки… Малейшее подозрение — и я могу задержаться тут на неопределенное время, пока они будут досматривать каждый контейнер.

Я завершил стыковку и вышел из рубки, чтобы встретить таможенников внизу, у аппарели. За дверью стоял Филипп Бовва. Я чуть не заорал от неожиданности. Рука сама метнулась к внутреннему карману кителя.

Разумеется, у меня было оружие. Во-первых, из соображений безопасности. Я ведь летал один. А во-вторых, капитану торгового судна личное оружие полагалось по статусу. У меня был маленький полуавтоматический «Кольт», и в тире я неплохо попадал по мишеням. Но стрелять по живым людям мне до сих пор не доводилось. Да и пистолет, по правде говоря, остался в рубке. До сих пор у меня не было нужды таскать его с собой.

— Спокойно, капитан, — тихо сказал Филипп Бовва. — Не наделайте глупостей.

— Что вам нужно? — резко спросил я, опуская руку и делая шаг вперед.

Бовва отступил к стене.

— Я просто хотел сказать — не говорите таможенникам, что мы на борту. Никто же не будет проверять.

«Я так и знал! — чуть не заорал я. — Я чувствовал, что дело нечисто!»

— Кто вы такие? — хрипло спросил я.

— Вам не стоит знать. Мы покинем корабль на Антраците, и больше вы про нас не услышите.

— А если я скажу, что вы здесь?

— У вас будут неприятности. Сейчас или позже, точно не скажу. Зависит от… Впрочем, неважно.

Я сверлил его глазами с бессильной злостью.

— И потом, вы все равно не можете причинить нам вред, — сказал Филипп Бовва с улыбкой. — А если вы о нас скажете, это причинит нам большой вред, поверьте.

Знает. Значит, он притворялся, делая вид, что понятия не имеет о пилотских традициях Края. Что-то там иронизировал насчет платы вперед. А на самом деле их никто и не бросал, запоздало догадался я.

— Не обманывайтесь, — тихо сказал я. — Вы плохо знаете наши обычаи. Я не могу убить вас своими руками, но вот выдать властям — легко.

— Не делайте этого, — так же тихо сказал Филипп Бовва.

Я оттолкнул его с дороги и бросил:

— Закройтесь в каюте. И чтобы ни звука.

Я спустился вниз и нажатием кнопки опустил аппарель. Два таможенника поднялись в кают-компанию, откозыряли мне и представились по всей форме. Я махнул рукой в сторону рубки. Изучая документы, они сыпали стандартными вопросами. Что везем? Откуда? Владелец груза? Пассажиры на борту есть? На последний вопрос я спокойно ответил: «Нет». Бовва был прав: никому и в голову не пришло бы проверять. Тем более на Антраците. И меня, и «Птаху» здесь хорошо знали.