Кэролайн Черри - Сайтин-1. Измена

Комитет по информации проверял качество ресионских программ обучения. Их дотошно исследовали эксперты. Не приходилось сомневаться, что квалифицированные специалисты из Комитета могли вдруг прозевать интегрированные в обучающую ленту приемы воздействия на подсознание, окажись таковые в ресионской продукции. Михаил Кореин не принадлежал к числу параноиков, подозревавших правительство в проникновении в компьютерные сети, Альянс — в умышленном заражении перевозимых грузов, а потому не верил, что кому-то может понадобиться выпускать обучающие ленты, использующие запрещенные приемы воздействия на человеческое подсознание. Поборников «чистоты» во всем Кореин считал не вполне нормальными, ибо тем ничего не стоило отвергнуть омоложение и умереть всего-то в семьдесят пять лет, но при этом они не отказывались жить за счет общества, хотя каждый из них был, по сути, пустым местом.

Но, черт побери, эту дамочку всё избирали и избирали! Чего Михаил никак не мог понять.

Вон она — немного ссутулившаяся, с прядкой седины в копне черных волос. Любой знающий арифметику без труда мог вычислить, что госпожа Эмори была старше Союза, а внешняя бодрость была следствием омоложения и скрывавшей седину черной краски. Помощники гурьбой обступили начальницу. Видя, с какой настойчивостью репортеры нацеливают на Ариану объективы камер, Кореин желчно подумал: «Неужели снимать больше некого? Или наша Ари стала центром Вселенной? Будь ты проклята, стерва костлявая!»

…Желаете вывести человека с заранее заданными качествами, точно свинью, которой обеспечено призовое место на выставке? Нет проблем — обратитесь в Ресион. Нужны солдаты, рабочие, есть потребность в крепких спинах и слабых мозгах, или, наоборот, жаждете обзавестись гением? Ради Бога — вам прямая дорога опять же в Ресион.

А сенаторы и Советники слетелись засвидетельствовать ей почтение. Боже, кто-то даже цветы приволок!

Резко развернувшись, Михаил начал проталкиваться сквозь обступивших его помощников.

Уже добрых два десятка лет Кореин находился в Совете Девяти в качестве главы оппозиционного меньшинства, двадцать лет старался плыть против течения, закрепить свое влияние, но неизбежно проигрывал, заодно теряя и прежние позиции. Умер Станислав Фогель из Комитета по торговле. Учитывая, что Альянс нарушал соглашения с той же скоростью, с какой вооружал свои торговые корабли, освободившееся место следовало занять кому-нибудь из центристов. Но нет — коллегия выборщиков предпочла посадить на вакантное место Людмилу Де Франко, племянницу Фогеля. Людмила оказалась женщиной спокойной (к вящему неудовольствию Кореина), а потому предпочла идти прежним осторожным курсом дяди. Она была не меньшей, чем Станислав Фогель, приверженкой партии экспансионистов. Но положение изменилось — кто-то кого-то подкупил, кто-то заставил компанию «Андрус» обратить внимание на политику Людмилы, и в результате центристы окончательно утеряли шанс ввести своего представителя — пятого по счету — в «Девятку» и тем самым впервые в истории получить большинство в исполнительной власти.

Какое горькое разочарование!

А там, в зале наверху, в окружении толпы подхалимов и преуспевающих молодых законодателей стояла женщина, заставлявшая дергаться нити, шевельнуть которые были не в состоянии даже деньги.

Стало быть, просто везение в политике. Нечто неосязаемое, но столь ценимое.

И от этого зависела судьба всего Союза.

Михаил — в который уже раз — позволил себе помечтать, как в зал врывается какой-нибудь маньяк с автоматом и ножом. Удар — и проблема решена! Впрочем, шальная мысль сильно обеспокоила Кореина. Тем не менее факт оставался фактом: нечто подобное могло резко изменить Союз, дать человечеству шанс, пока не поздно.

Всего одна жизнь. В подобной игре она значит до смешного мало.

Михаил задышал — глубоко и ровно. Потом, пройдя в глубину зала, завел учтивую беседу с немногими, посчитавшими своим долгом посочувствовать проигравшим. Скрипнув зубами, Кореин отправился поздравлять Богдановича — того избрали на пост председателя Государственного Комитета, что подразумевало одновременно и пост председателя Совета.

Лицо Богдановича было абсолютно бесстрастно, а пушистые седые брови придавали ему сходство с добрым дедушкой, души не чающим во внуках. При этом ни следа чувства превосходства над проигравшими выборы соперниками. Держи себя Богданович подобным образом во время переговоров об учреждении Альянса, Союз был бы в долгу перед Пеллой. Но Богданович всегда был более искушен в менее масштабных вопросах. А еще он был политическим долгожителем. Избиратели, отдавшие свои голоса Богдановичу, разного рода профессионалы, консулы, служащие, иммигранты, управленцы со станций — заметная социальная группа, определявшая итог выборов на должность, первоначально казавшуюся не столь значительной, какой она стала позже. Боже, и как разработчики Конституции посмели так несерьезно отнестись к своей работе? Ишь, вздумали поиграть с политикой! Назвали свое творение «новой моделью», в которой правительство станут формировать якобы просвещенные избиратели. При этом они, эта мерзкая свора социальных теоретиков, в числе которых были Ольга Эмори и Джеймс Карнат, позволили себе отбросить опыт последних десяти тысячелетий человеческой истории. События, которые так недобро поминал Михаил Кореин, случились давно — когда представители Сайтина еще занимали в Совете Девяти целых пять мест и представляли большинство в Совете Миров.