Сергей Чекмаев - Агарики

– Понял, сделаем.

Старпом мрачно поплелся к выходу.

– И вот еще что, Мак, – Роббинс переглянулся с карго, едва заметно кивнув. – Собери-ка через тридцать минут в кают-компании всех свободных от вахт.

Люди слушали очень внимательно. И чем дальше Роббинс говорил, тем мрачнее становились их лица.

– Всю команду упекут в самый жесткий карантин как минимум на месяц. Мы будем питаться только витаминным желе…

Повара передернуло.

– …часами просиживать в дезинфекционной камере и раз в день принимать ионный душ. Не говоря уже о прививках и поддерживающих инъекциях. На Землю мы сойдем бледными, обессилевшими, лысыми и ни на что не годными. Во всех смыслах.

– А как же портовые девочки, капитан? – уныло спросил кто-то из задних рядов.

– А никак. Они в нас быстро разочаруются. Впрочем, законные жены тоже.

По рядам пронесся стон.

– Поэтому, – Роббинс повысил голос, – в наших интересах найти выход из этой дурацкой ситуации. До прибытия на базу осталось три дня. Думайте. Я готов выслушать любые, даже самые невероятные предложения.

Весь следующий день шарики на бурой корке плесени непрерывно росли. Роббинс трижды спускался в двенадцатый трюм. Перспективы не радовали: к двадцати трем часам на плесени красовались шарики размером с детский кулачок.

Пропуская капитана через опечатанный шлюз, карго-холдер регулярно спрашивал:

– Есть что-нибудь, сэр?

Роббинс сначала просто качал головой, но в конце концов не выдержал:

– У меня в голове сумбур, Носовски. Столько бреда я в жизни еще не слышал! Слов нет, идей мне накидали предостаточно. От самых банальных до максимально идиотских. Один гений из инженерной группы даже предложил замаскировать люк двенадцатого трюма.

– Как замаскировать?

– Законопатить щели гермопастой, а потом закрасить под цвет стены. Спрятать, черт бы его побрал! Боюсь только, что в комиссии значительно меньше кретинов, чем в моей собственной команде!

«Рабаул» тормозил. Корабль уже вошел в Систему, но с учетом всех маневров до базы оставалось еще часов тридцать лету.

– Времени в обрез, Мак, а мы еще ничего не решили. Вы получили состав комиссии?

– Да, сэр. Все как вы и говорили – сенатор Ивинс, глава комитета по инвестициям космических программ, сенатор Кратчет, директор фонда «Финансовая безопасность Земли»…

Роббинс скрипнул зубами.

– …три помощника, экономический советник президента Евразии, доктор Барнс, доктор Левинсон…

– Кто из них эпидемиолог?

МакКаллиган грустно посмотрел на капитана.

– Оба, сэр.

– Проклятье!

– Может, все-таки замаскировать трюм?

– Мак, – капитан устало вздохнул, – только вы меня не разочаровывайте. Думаете, в комиссии никто не удосужится посмотреть чертежи «Рабаула»?

– Простите, сэр. Тогда…

– Что?

– Лерой, наш повар, приходил ко мне с какими-то фантастическими идеями, но… вы же знаете Лероя! На камбузе он бог, но во всем остальном – абсолютный дилетант, хоть и считает себя гением. А еще эти его книги, которые он постоянно таскает с собой… По-моему, из-за них он немного не в себе.

– И в чем же дело, Мак?

– Видите ли, сэр, – старпом замялся, – Лерой утверждает, что сможет изничтожить агарики за несколько часов. Да так, что от них и следов не останется. Якобы в каком-то из его древних талмудов все подробно расписано.

Роббинс вздохнул:

– Бредовые идеи я уже слышал, идиотские тоже. Теперь пришло время безумных. Мы в полном цейтноте. Объясните коротко: что он задумал?

– В том-то и дело, сэр! Лерой не хочет ничего говорить: секрет, мол. Понимаете, сэр, ребята постоянно потешаются над его книгами, а они для нашего кока – все! Он бережет их, как зеницу ока, холит, лелеет… Да он все свободное время с ними!

– Да знаю я! Мак, вы думаете, хороший капитан не в курсе, чем на досуге занимается его команда?

– Извините, сэр. Так вот – Лерой все время говорил, что придет день, и его книги спасут корабль. Все над ним смеялись, а теперь…

– Настал день его триумфа. Все ясно. Вызывайте Лероя. Послушаем, что у него на уме.

– Боюсь, что поздно, сэр. Он сейчас готовит праздничный обед для комиссии. Надо же хоть чем-то их задобрить.

– Дьявол! Хорошо, идем в камбуз…

В рубку с грохотом влетел Носовски. Он хрипло дышал, лицо карго-холдера покрылось красными пятнами.

– Сэр! Капи… тан!

Он пытался что-то сказать, но лишь хрипел, с трудом выговаривая слоги, и никак не мог отдышаться.

– Носовски! Тише, успокойтесь. Что на этот раз?