Татьяна Енина - Ничто Приближается

Порою Маша искренне удивлялась, как до сих пор еще не сошла с ума, не начала глупо хихикать, забившись в угол или не принялась бегать по базе с громкими воплями, заламывая руки и рвя на себе волосы. В иные моменты (вот как, к примеру, сейчас) она чувствовала, что весьма близка к этому.

Несколько часов назад погиб Лиэ.

Нежданно негаданно случилась стычка с «Пауком», и он в который раз за последнее время одержал победу — походя уничтожил эскадру из шести кораблей, уничтожил каким-то страшным и неведомым способом. Ни один из кораблей даже не успел сообщить, что происходит. Когда прибыла подмога, она обнаружила только пустой космос. От кораблей не осталось и следа, и от пилотов, разумеется, тоже. На сей раз Исчен потеряла тридцать бойцов. Маша знала их всех, кого хорошо, кого только в лицо, она пыталась вспомнить каждого, припомнить что-то особенное о каждом и заставить себя ПОВЕРИТЬ, что никого из них больше нет.

Невозможно.

Так не бывает.

Они все не могли умереть!

Лиэ не мог умереть!!!

Слезы, как кислота жгли глаза, и было очень больно, больнее, чем когда-то с Чапой, и было невыносимо тоскливо.

Как спастись от этой боли? Чем утешиться? Тем, что этот мир не может быть настоящим, что это всего лишь декорация для фильма или затянувшийся сон, где девочке из реальности не может быть места? Не пойдет… Слишком много лет она прожила в этом сне, почти столько же, сколько в реальности… Она уже не знает наверняка, что считать своим домом… И потом это просто несправедливо! Ужасно несправедливо отобрать у нее еще и Лиэ! Последнего… Единственного…

Маша сжимала кулаки, сгорая от ярости и ненависти к неведомым ублюдкам, поганящим мир своим присутствием, богатым, могущественным и самоуверенным подонкам, грабителям и убийцам, именующих себя «пауком». Маша прижимала подушку к лицу, захлебываясь от жалости к погибшему другу, к себе и… к Эйку.

Почему-то Маша считала, что благородный командор переживает случившееся еще тяжелей, чем она. Слишком крупное поражение, слишком большие потери… Слишком сильный и обидный щелчок по носу, слишком жестокое доказательство тому, что СОГ далеко не так всемогуща, как привыкли считать, что есть некая сила, которую почему-то не удалось уничтожить в зародыше (по недосмотру, должно быть, а может быть потому, что с самого начала ее уничтожить было не так-то легко), и эта сила окрепла настолько, что теперь вполне может диктовать условия Великому Совету, угрожать, запугивать и чувствовать себя при этом в полной безопасности… Хозяевами положения, властелинами мира!

А ведь начинали мерзавцы как простые пираты, мелкие пакостники.

«Паук» с самого начала был странной организацией — о ней мало знали, в основном передавая из уст в уста байки и слухи, поэтому от нее веяло чем-то мистическим, и могущество ее казалось каким-то невероятным. Опять-таки мистически невероятным. Собственно «Пауком» впервые назвал ее кто-то из Великого Совета, упомянув сие насекомое для большей образности, типа — «запустили, подонки, свои жадные лапки…», «оплели, негодяи, невидимой паутиной…» Как и в случае с цирдами, которых кто-то когда-то метко прозвал звероноидами, наименование закрепилось и прижилось в массах. Кто-то говорил, что во главе «Паука» стоит бывший эрайданский аристократ, покинувший родину после переворота, кто-то утверждал, что за марионетками-людьми скрываются все те же ненавистные звероноиды, а то и кто-то похуже… Кто-то предполагал, что «Паук» создали спецслужбы Эрайдана для каких-то своих мало понятных целей.

Маша не задумывалась над тем какое из всех многочисленных мнений может быть верным, она просто ненавидела этих существ, так сильно, как только можно ненавидеть и, наверное, выдайся ей такая возможность, ради того, чтобы уничтожить их пошла бы на верную смерть. После сегодняшнего дня — точно пошла бы! Даже не задумываясь!

Она вытерла слезы.

Она умыла лицо холодной водой.

Она сжала зубы и постаралась успокоить нервы.

Она вышла из комнаты и отправилась в апартаменты командора. Почему бы и нет? Она уже не курсант, она полноценный солдат. Почему до сих пор ее ни разу не ставили в патрульную группу?! Это странно! Это несправедливо!

Вы бережете меня командор? Или просто боитесь, что я слабое, жалкое и никчемное существо, что я все испорчу?! Черта с два! Если вы притащили меня на вашу дурацкую базу, если одели в дурацкую форму и учили всяким дурацким сложностям и премудростям столько лет, то давайте уж играть по правилам до конца! Война — так война.