Наталья Бульба - Космический маршал. В шаге от победы. Часть 2. Оборванные стропы

— Большего?! — подскочила я. — Так, давайте на этом пока остановимся! — попросила я, схватив со стола первый попавшийся лист.

— Пугает? — правильно оценил мое состояние Валанд. Когда я вынужденно кивнула, добавил: — Вот и меня… пугает.

— Еще немного в этом направлении, — без малейшего намека на веселье хмыкнул Слава, — и мы договоримся до домонов в Штабе объединенного флота.

— А ты уверен, — совершенно серьезно парировал Марк, — что их там нет?

— Твою…! — рявкнул Шторм, но тут же «успокоился». Уперев локти в стол, сжал голову ладонями, резко выдохнул: — Паскудно все это!

— И давно ты начал лицедействовать? — поддел его Валанд.

— Неужели я тоже был таким недотепой?! — в притворном ужасе воскликнул Вячек.

— Вас оставить одних? — уточнила я, давая понять, что мое терпение закончится раньше, чем их.

— Группа Куиши прибывает через два дня, — легко переключился Шторм. — Выставляй их Приам, но со стыковкой по Союзу и Самаринии. С Йоргом я постараюсь решить вопрос не сегодня, так завтра, но…

— Ты ведь не об этом хотел сказать, — не столько перебила я его, сколько воспользовалась недосказанностью.

— Не об этом! — поднялся он с кресла. То «промолчало», отпустив его тихо, словно опасалось сбить с мысли.

«Странные ассоциации» становились навязчивыми, окружая все плотнее. В другой ситуации уже бы пугало, в этих… В этих становилось подсказками, рассказывая о том, что и раньше не проходило мимо внимания, но нередко оставалось где-то там… за линиями, гранями, рубежами…

Сейчас все было иначе. Человечнее… при всей ее несвоевременности.

— Злобин… — наконец произнес он, но так и не развернулся.

Не время и не место, но, наверное, так было надо, чтобы именно в этот момент вспомнилась наша первая встреча со Штормом. Борт «Хурагвы», приданного контрразведке крейсера, и Орлов в качестве гида.

Разговор с генералом получился продуктивным, общество высших офицеров — познавательным. И с точки зрения «пощупать», чем дышит окружение Орлова — на тот момент я была скорее журналисткой Элизабет Мирайя, чем маршалом Службы маршалов. И с той, где каждое новое знакомство могло стать когда-нибудь потенциальной возможностью.

Закончив с, так сказать, официальной частью, мы с генералом переходили от одной группы собравшихся в кают-компании офицеров к другой, когда Орлов вдруг довольно резко остановился и довольно загадочно произнес:

— А вот этого типа я вам представлять точно не буду!

Тип словно именно этой реплики и дожидался. То стоял спиной к нам, разговаривая с майором из О-два, а тут обернулся и… посмотрел не на генерала, на меня.

Далеко не красавец, но как раз про таких и говорят — мужик! И единственный эпитет, который перекрывал все остальные — надежный!

С этим же было все значительно серьезнее. Не перекрывал — плюсовался.

То, что пропала, я поняла сразу. Насколько — тоже.

Когда Слава подошел и, дождавшись, когда Орлов все-таки представит нас друг другу, поднес мою ладонь к губам, спасла меня от полной капитуляции лишь выпестованная Ровером выдержка.

Чтобы я… да перед каким-то полковником…

Заканчивать воспоминания банальностью: «Если бы я тогда знала…», не хотелось, но она лучше других подходила к происходящему. Если бы я тогда знала… повторила весь этот путь от начала и до конца!

— Что — Злобин? — слегка поторопила я Шторма.

Не по черствости — у самой холодело в груди при мысли, что мог сделать с адмиралом жрец, по нехватке времени.

Он развернулся, как тогда… Медленно, но, словно удерживая себя от прорывающейся резкости. Лицо было спокойным, да и в глазах скорее легкая озабоченность, чем напряжение, но мы ведь друг друга уже слишком хорошо знали, чтобы понимать не сказанное…

— Не вздумай его жалеть! — коротко бросил он и, вздохнув, отключился.

Понимать не сказанное…

Иногда это было безумно тяжело…

Слова кайри эклиса пророческими стали лишь частично. Как она и предполагала, встреча на борту «Долнезе» состоялась, но оказалась весьма мимолетной. Обязательные в таких случаях облеченные в официальные формулы слова и короткая улыбка, в которой было напополам от тепла и сожаления, что большего пока не получилось.

Двое суток в полете другой возможности пообщаться нам тоже не предоставили. У нее были свои заботы, у меня…

Я занималась не только поставленными передо мной задачами, но и помогала вхождению Злобина, для которого все происходящее, как и для нас когда-то, выглядело в формате «с корабля на бал».