Эрик Браун - Полутьма

— Клиен убил вас? — недоверчиво переспросил Маккендрик.

Этот же вопрос вертелся у Беннетта на языке.

— Мы никогда не умираем, — ответил Карстерс. — Мы просто сбрасываем свою физическую оболочку, когда приходит срок, и движемся дальше. Когда я умер, мой срок двигаться дальше еще не пришел. Я должен многому научиться.

Беннетт услышал, как Тен Ли, стоявшая рядом, прошептала: «Да…»

Карстерс поднял руку:

— Пойдемте, я вам все объясню. Пожалуйте за мной. Маккендрик оглядел своих спутников. На лице его застыло выражение изумления и надежды. Он схватил Ситу за руку и пошел за Карстерсом в глубину темного портала. Беннетт, Тен Ли и Гулка последовали за ним.

Перед ними простирался темный коридор — поскольку розоватых грибков, освещавших подземную долину, здесь не было. Они включили фонарики, и на стенах заиграли конусообразные лучи.

— Прошу вас! — обернулся к ним Карстерс. — В храме может гореть только живой огонь.

Все четверо послушно выключили фонари. Беннетт шагал в кромешной тьме, словно слепой. Когда глаза немного привыкли к темноте, он увидел далеко впереди слабый свет. Его руку сжала чья-то нежная ладошка. Сита… Коридор наконец закончился, и они очутились перед входом в большой круглый зал, освещенный сотней тоненьких свечей, горевших на стенах под потолком.

Маккендрик, Сита и Беннетт вошли за Карстерсом в зал — и остановились как вкопанные при виде зрелища, открывшегося им в мерцающем свете свечей. Сердце Беннетта сжалось от страха.

Вдоль круглых стен, как часовые, темнели высокие фигуры древних — элоев, как называл их Карстерс. Они стояли недвижно, свесив длинные руки и чуть согнув еще более длинные ноги в коленях. Сита чуть не упала. Беннетт подхватил ее, хотя и сам не отказался бы, если бы кто-нибудь его поддержал.

— Прошу вас! — обернулся к ним Карстерс. — Следуйте за мной!

— Куда? — спросил Беннетт. — Куда мы идем?

— Я многое должен вам объяснить, — ответил их гид. — Сюда, пожалуйста.

Он повел их через зал, мимо низкого камня, стоявшего в центре, к темному квадрату в полу. Подойдя поближе, Беннетт увидел там лестницу. Он начал спускаться за Карстерсом. Сита держалась рядом с ним, не выпуская руку отца, а Тен Ли и Гулка были замыкающими.

Слабый отблеск свечей из зала освещал их путь вниз по короткой лестнице. Они оказались в очередном просторном коридоре, уходящем в непроглядную тьму. Беннетт шел, прислушиваясь к шагам Карстерса впереди и следя за тем, чтобы никто из его друзей не отстал.

Они шли так минут десять, и вот впереди забрезжил свет. Сначала он казался маленькой искоркой, не больше звезды на небе, но по мере приближения источник света быстро увеличился в размерах. Путники увидели в конце туннеля квадратный выход, сияющий знакомым молочным светом.

Беннетт сразу вспомнил, где он видел этот свет, но не поверил собственным глазам. В этот миг слабое дуновение ветерка коснулось его щеки — и Беннетт понял, что глаза все-таки не обманывают его. Коридор выходил на поверхность планеты, залитой светом Заутрени.

Дойдя до выхода из туннеля, Беннетт остановился, глядя вокруг. По склону горы сбегали бесчисленные ступени. Далеко внизу виднелось огромное озеро, окруженное, словно кратер вулкана, высокими горами. А голые каменистые склоны гор были испещрены темными щелями, похожими на длинные бойницы. Их были сотни — вернее, тысячи, и они располагались рядами друг над другом. Беннетт перевел взгляд на ближний склон и заметил, что каждая щель не меньше десяти метров в высоту и ведет в просторную пещеру.

Карстерс обвел рукой открывшийся им живописный вид.

— Добро пожаловать в храм «Обитель элоев»! — сказал он.

Беннетт оглянулся на своих друзей. Лицо у него наверняка было такое же удивленное, как и у них.

И только тут он заметил статуи — небольшие по сравнению с длинными окнами. Они стояли фалангой, окружая практически все озеро. В деталях Беннетт смог разглядеть только первые десять. Они были высечены из цельного камня. Поначалу он принял их за изображения животных, ко потом понял, что это не так. Там стояла статуя прямоходящего существа — гуманоида с царственной осанкой; у него был огромный лоб, развитый череп, тонкие, как у ребенка, черты, и тело его окутывала ткань.

Рядом с ним была статуя, напоминавшая прямоходящего скорпиона, а чуть поодаль, раскорячившись, стояло паукообразное существо с большими фасетчатыми глазами и страшным жалом. Беннетт принялся считать статуи и насчитал больше сотни. Остальные сливались вдали так, что их невозможно было различить.