Сергей Лукьяненко: Линия Грёз

– Кертис, я повторяю – мне никогда не приходилось работать с детьми. Я их просто не люблю.

– Да знаю я это! И про приют на Альтосе… вся ваша толпа малолеток, эвакуированных с Трёх планет перед десантом сакрасов. И нравы, и обиды… разве что не в курсе, кто из сверстников принуждал вас к сексуальной близости, а кто просто макал башкой в писсуар. Я знаю, вы были физически самым слабым. Долго терпели. Потом прирезали ночью пару своих мучителей и удрали. Прибились к гастролирующей цирковой группе…

Кей заледенел.

– Говорят, вы все на Второй…

– У вас там две отмели и океан гнилой воды…

– А жабры у тебя есть? Ребята, макнём Кея поглубже…

Ему просто не повезло. Он попал в блок, где жили мальчишки с Третьей планеты «Трёх Сестёр», трёх обитаемых планет системы Шедар. Ошибка в документах… Вторая и Третья враждовали много лет, до того дня, когда жаждущие жизненного пространства сакрасы не заставили человечество сплотиться. Взрослые помирились. Взрослые вместе вели боевые корабли, вместе работали на заводах, вместе погибали в планетарных десантах. Для детей осталась лишь та война – друг с другом.

– Если ты будешь послушным…

– Пацаны, кто первый?

– Кей, мне сказали, что ты здорово…

Он не заметил, как встал, преградив путь размышлявшему вслух Кертису:

– …Конечно, после тех печальных лет человеческое отношение со стороны взрослых людей повлияло на вашу психику. Хороший психиатр мог бы помочь…

– Кертис, – он взял своего нанимателя за лацкан костюма, – даже то, что вы бог… или дьявол… даже ваш паршивый аТан, купленный у наивных псилонцев, даже обещанные тысячи лет в аду… Вы не должны рыться в моей жизни.

Кертис с недоумением посмотрел на руку Кея, отрывающую его от пола. Сдвинул брови, поднимая взгляд.

– Простите, Кей, – дрогнувшим вдруг голосом произнёс он. – Вы слишком долго были для меня абстракцией, одним из кандидатов на величайшее предприятие в истории. Я не мог не изучить досконально тех, кому собирался доверить судьбу сына и немалое количество тайн. Это естественно, Кей. Но я был резок, я забыл, что вы рядом, что вы испытаете боль. Прошу вас извинить меня.

– Кажется, я понял, почему вы добились таких высот, – разжимая руку, прошептал Кей. Лишь сейчас до него дошло произошедшее. Он поднял руку на бога.

И бог извинился.

– Я надеюсь, вы справитесь с эмоциями. – Кертис уселся на диван, жестом приглашая Кея сесть рядом. – Мой сын не относится к разряду малолетней шпаны.

– Он ребёнок.

– Ему шестнадцать, Кей.

– Ему двенадцать биологически! Когда я возвращаюсь в это тело – тридцатилетнее тело, то чувствую, как меняется мир. Психика – случайный нарост на железах внутренней секреции! Ваш сын не утратил знаний, но он не юноша, он снова мальчишка, я уверен. Почему вы, вы, хозяин «аТана», так редко снимали матрицу с его тела?

– А вы помните снятие матрицы с вас?

Кей поморщился.

– Три процента людей прерывают снятие матрицы и отказываются от аТана. Отказываются от бессмертия, Кей! Зная, что надо вытерпеть лишь один раз! Половина моих инженеров бьётся над проблемой безболезненного молекулярного сканирования. За двести лет – никаких результатов. Я люблю своего сына. Я отсканировал его тело и вживил нейронную сеть, как только врачи дали на это согласие. Я повторил сканирование в двенадцать лет. У меня не хватало духу заставить его пойти на это снова. Мы договорились – в восемнадцать он сканируется, и это тело будет у него базовым. Как бы не так… Океан, Кей! Он утонул! Судорога свела ногу, и…

В этот миг Кей подумал, что жалеть можно даже бога. Даже зная, что тот не нуждается в жалости. Кертис снова смотрел в никуда – в чёрное кружево своей длинной памяти.

– Знаете, как оживают утопленники, Кей? Они кашляют, выхаркивая воду, которой нет. Царапают грудь, потому что здоровые лёгкие ещё болят…

– Кертис, мне очень жаль… стоит ли посылать подростка…

– Мне некого больше послать, Кей. Слуги могут предать, друзья – тем более. Моя жена… это лучшая жена, которую можно купить. Она украшение любого вечера. Она прекрасная мать Артуру. Она даже любит меня – а не мои деньги – и знает, о чём можно говорить и о чём нет. Но она упадёт в обморок при первом выстреле, а половина встретившихся вам мужчин захотят ею обладать. Ну а вы, пожалуй, забудете об обещанном наказании… и наставите мне рога!

Ван Кертис захохотал:

– Смиритесь, Кей. К сожалению, у меня только один сын. Когда бессмертен, с наследниками не торопишься. Ему я могу доверять, а он способен справиться с заданием. У вас есть большой сладкий пряник и крепкий кнут. Договорились?