Ирина Истратова: Дикие собаки

— Почему вы меня не предупредили?

— Вы просили доступ — я дал его. — Хэ Бинсин пожал плечами. — И потом, вдруг бы у вас получилось?

— Не получилось. А как продвигается драйвер собачьей кормушки?

— Практически готов. Одна загвоздка: система просит определить, что такое собака. Я написал программку самообучения и направил её в архив интернета. Но вы не представляете, какую ересь выдаёт поиск по запросу «собака»!

— Представляю. А давайте поступим проще. Скажите, кто есть на базе кроме собак?

— Кроме собак? — китаец понимающе хмыкнул. — Роботы-уборщики. Ну, люди ещё, конечно.

— Значит, собаки — это все те, кто не роботы-уборщики и не люди.

— Сильно! — Хэ Бинсин кивнул и с невероятной скоростью принялся вводить иероглифы. — Ну вот, дело сделано. Запускаем?

— Спасибо. Если можно, установите виртуальные кормушки в каждом тоннеле.

— Без проблем.

План базы на стене густо покрылся значками, изображающими кости на тарелке. Один из них сразу же вспыхнул зелёным.

— Что за глюки, не понимаю… — пробормотал программист.

Он ткнул в зелёную иконку и развёл руки в стороны, увеличивая участок. В затейливом сплетении тоннелей Валентин узнал савинский «Проспект». Иконка погасла — и тут же загорелась соседняя.

— Собачье привидение ходит сквозь стены, — прокомментировал Хэ Бинсин. — Я вас позову, как только найду ошибку.

Валентин задумчиво посмотрел на план.

— А давайте сходим проверим.

— Здесь ничего нет, — с укоризной сказал китаец и остановился посреди коридора. — Нет и быть не может! Не ожидал, что вы тоже втянетесь в это дело.

— В какое дело?

— Станете бегать по тоннелям за собаками.

— Наоборот, я хочу доказать, что их не существует.

— Ну конечно, — с горькой иронией сказал Хэ Бинсин, — в этом деле у каждого свои мотивы. — Он обеспокоенно оглянулся по сторонам: — Между прочим, нас сюда не приглашали, мы нарушаем чужое уединение. До чего неучтиво…

— Тихо! — Тагаев предостерегающе поднял руку. — Слышите? Пол дрожит.

— Ничего не слышу.

В толще льда зарождалось глухое ворчание, которое постепенно перерастало в рёв. Свет погас, на тёмной стене разгоралось призрачное фиолетовое сияние. По тоннелю разнёсся громовой грохот — будто грозовой шквал обдал лицо свежестью и запахом озона. Всё скрылось в клубах пара, пронизанных лиловыми молниями, и Валентин почувствовал, как тонкая плёнка скафандра течёт вверх по лицу и затягивает рот, ноздри и глаза.

Из дыры в стене лезло чудовище. В его пасти билось фиолетовое пламя, шкура искрилась, подёрнутая инеем. Вслед за чудовищем вышел человек с гладким безглазым лицом. Он похлопал зверя по загривку и произнёс:

— Молодец, Кеша.

С его лица стекла защитная плёнка и втянулась в воротник. Тагаев узнал Андрея Николаевича. Туман развеялся, призрачное свечение померкло. В свежепрокопанном тоннеле за спиной Савина зажглись разноцветные световоды.

— Доктор Савин, простите за вторжение, — сказал Хэ Бинсин сконфуженно. — Ну, я пойду, подправлю код…

— Вы меня искали? — Савин приветливо кивнул. — Хотите показать расчёт скважины?

— Андрей Николаевич, я подумал… не могли бы вы одолжить мне Кешу! Хочу попрактиковаться.

— Похвально. Однако бурить в теплопроводном льду — совсем не то, что в конвективном. Не может быть, чтобы вы не знали.

Тагаев неопределённо пожал плечами. Савин склонил голову набок, прищурился.

— О! Сдаётся мне, вам надоело общество и вы ищете уединения? Берите Кешу, берите, ради бога, я покажу вам, как с ним обращаться. Хотите — управляйте сами, хотите — загрузите план строительства и принимайте работу. Не смущайтесь! Дело житейское.

Рафаэль Эррера Баррос обвёл взглядом небольшой круглый зал со светящимися колоннами.

— Валентин, у вас тут очень мило.

— Спасибо. Могу я попросить вас об услуге? Хочу, чтобы вы время от времени приходили сюда и брали анализы на органику.

— Почему здесь?

— Я построил это место, но не внёс его в план, — пояснил Тагаев. — Так что роботы-уборщики сюда не заглядывают.

— Что вы наделали?! — биолог возмущённо всплеснул руками. — У вас бактерии разведутся!

— Мне кажется, ради собаки стоит рискнуть. Только, пожалуйста, не говорите ничего доктору Савину, а то он расстроится.

— Можно подумать, я обрадовался, — буркнул Эррера Баррос. — Как-то вы рьяно взялись за дело… А что, если я ничего не найду? Вдруг собака не придёт?