Татьяна Осинская: Хроники одной любви

– Лей, так твоя подруга действительно вычислила убийцу бабочки? – обратился ко мне капитан с вопросом.

– Скорее просто выдвинула предположение на основании личной неприязни. Урсула подозревает Шаину. – Я усмехнулась, вспоминая недавнюю выходку подруги. – Говорит, только создание с хлорофиллоподобным цветом волос могло близко подобраться к этим крылаткам.

– Если бы я мог таким же образом вычислить убийцу, – рассмеялся следом за мной капитан. – Может, и правда стоит привлечь к расследованию твою подругу? С ее нестандартным мышлением она имеет неплохие шансы вывести службу безопасности из того тупика, в котором та оказалась.

– А вы зашли в тупик? – Я чуть развернулась, чтобы увидеть глаза капитана: немного серьезные, слегка уставшие.

– К сожалению, определить круг подозреваемых в убийстве логиста по цвету волос – не представляется возможным.

– Вот так, одной фразой вы убили во мне надежду на быстрое решение всех проблем, – патетично произнесла я, и мы одновременно рассмеялись.

Мужчина задавал направление нашему движению, и я особо не следила за тем, куда мы идем, пока не заметила, что основные галереи остались где-то далеко позади, а люди стали попадаться совсем редко.

– Насколько важен для ваших исследований срок прибытия на Нибиру? – внезапно спросил капитан, и я не сразу нашлась, что ему ответить.

– В космическом пространстве все относительно, как любит говорить мой отец. Конечно, хотелось бы получить результаты до прибытия, поскольку на Нибиру у нас появятся не только другие приоритеты, но и значительно возрастет объем работ. Но повлиять на ускорение процесса мы не можем, да и не стали бы, поскольку эффект может быть прямо противоположный. Но ты ведь не просто так интересуешься. Что случилось?

– Много чего… и я не знаю, как на это реагировать.

Капитан немного помолчал, видимо, раздумывая, о чем может мне рассказать, а потом негромко заговорил:

– Не найдя свидетелей убийства и даже мало-мальски существенных мотивов, я отдал приказ провести ревизию в секторе, который курировал покойный.

– А это не опасно?

– Думаешь, преступник сидит за контейнерами и ищет повод выскочить с ножом наперерез безопасникам? – Мужчина по-доброму рассмеялся, когда увидел, что я смутилась. – На самом деле мы старались действовать в строжайшей секретности. В чем-то ты права, все пассажиры находятся в замкнутом пространстве, и пока преступник не выявлен – любой может подвергнуться нападению. Но я не об этом хотел с тобой поговорить.

Я бросила на мужчину удивленный взгляд: так мы не случайно бороздим самые дальние закоулки нашего звездолета вдалеке от проторенных путей? И весь этот променад затеян не с целью соблазнить юное невинное создание в укромном уголке?

– Я вся внимание, – постаралась придать лицу максимально серьезное выражение. Главное, чтобы его не перепутали с обиженным.

– В результате обыска был обнаружен несанкционированный груз: упаковки с неопознанным порошкообразным веществом. При всем обилии лабораторий на звездолете ни одна из них не относится к службе безопасности или военному ведомству. Как-то не предполагали мы, что понадобится вести криминальное расследование. А идентифицировать этот порошок нужно как можно скорее.

Я остановилась и повернулась лицом к мужчине, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Ты хочешь, чтобы я провела опыты на базе нашей лаборатории?

– Только если мы сможем сделать это без свидетелей…

Мужчина обнял меня за талию и притянул к себе, не скрывая прямого открытого взгляда. Непроизвольно ладони сами легли ему на грудь, а потом потянулись выше, пока не встретились на брюнетистом затылке. В таком положении я как никогда остро почувствовала рельеф мышц, все впадинки и выпуклости спортивной мужской фигуры. Ух, а ему точно лаборатория для анализов нужна?

– Мы? Ты хочешь принять участие в процессе? – Я удивленно приподняла бровь, в то время как пальчики непроизвольно зарылись в шелковистые волосы.

– Мне кажется, нашими предыдущими совместными процессами ты осталась вполне довольна, – и, наклонившись, Итан захватил губами мочку моего уха, отчего по телу пробежала дрожь возбуждения.

– Тогда предлагаю пройти к месту проведения работ, – уже срывающимся голосом прошептала я, закрыв глаза и подставляя шею под дорожку из поцелуев.

Дорожка внезапно закончилась, и коварный капитан подул на кожу. От контраста ощущений у меня перехватило дыхание, и, с трудом устояв на ногах, я отшатнулась. С другой стороны, если мы собирались дойти до лаборатории одетыми, а точнее, если мы в принципе собирались до нее дойти, то я очень вовремя разорвала телесный контакт.