Мюррей Лейнстер - Оружие — мутант

Вокруг было тихо, не считая обычных шорохов и прочих звуков, которые слышны в любом живом лесу, где идет нормальная жизнь его обитателей. Иногда доносилось мелодичное попискивание, похожее на звуки флейты — позднее Кэлхаун узнал, что их источником были ползающие существа, напоминающие земных черепах. Глубоким басом гудели порхающие малютки, которых с определенной натяжкой можно было считать птичками. Солнце Марис медленно опускалось к округлой верхушке ближнего холма. С приближением сумерек лес охватила предвечерняя тишина.

Издалека послышался шум — кто-то или даже несколько человек, пробираясь через подлесок, шли к поляне. Вскоре послышалась человеческая речь. Из подлеска на полянку вынырнул изможденный юноша, плечом поддерживая совсем обессилевшего старика. Кэлхаун жестом велел Хелен молчать. Юноша и старик выбрались на полянку, и старик тяжело сел в траву. Юноша, тяжело дыша, остался стоять.

На поляну вышла вторая пара, мужчина и женщина. В слабом свете вечерней зари еще можно было разобрать, какие у них бледные, изглоданные болезнью лица.

С другой стороны вышел пятый человек. У него была темная борода и широкие плечи — когда-то он был сильным мужчиной, но болезнь наложила на него тяжелый отпечаток.

С трудом шевеля губами, люди приветствовали друг друга. Они еще не знали, что их стало на три человек меньше.

Молодой человек с бородой, собравшись с силами, пошел к навесу.

Захныкал Мургатройд.

Вдруг опять зашелестели ветки, но громче, агрессивнее. Чья-то сильная ладонь отвела их в сторону, и на полянку уверено вышел мужчина. Он был плотного сложения и цвет лица имел отменный. Кэлхаун профессионально отметил, что пришелец немного полноватый, принадлежит к психосоматическому типу людей, не страдающих от душевных мук и счастливо живущих сегодняшним днем.

Кэлхаун поднялся и бесшумно шагнул на поляну. Незнакомец стоял к нему спиной, разглядывая жалких, похожих на скелеты, горожан.

— Назад пришли, да? — дружелюбно сказал убийца. — Ну и молодцы, сэкономили мне массу времени. Покончим сразу и со всеми.

С ленивой уверенностью он потянулся к кобуре бластера на бедре.

— Брось оружие! — рявкнул за его спиной Кэлхаун. — Брось!

Толстяк стремительно повернулся, увидел направленный на него ствол арбалета. В сумерках было видно еще хорошо, и толстяк заметил, что это не бласт-ружье и вообще не современное оружие. Но куда большее значение имела форма Медслужбы.

Толстяк с профессиональной быстротой выхватил бласт-пистолет из кобуры.

И Кэлхаун прострелил ему горло деревянной стрелой. Когда толстяк упал на траву, он был, к сожалению, уже мертв.

В обезболенный участок на боку Мургатройда было введено полкубика крови Хелен. В крови содержался неведомый возбудитель эпидемии, свирепствовавшей на Марисе-3. Поскольку прививка была сделана непосредственно в кровь, эффект был гораздо большим, чем при попадании инфекции через слизистую оболочку или пищеварение. В последнем случае вообще не было бы эффекта — тормалы крайне невосприимчивы, их организм мгновенно вырабатывал антитела. Сейчас весь организм тормала включился в выработку антител. Инкубационного периода практически не было.

Мургатройд,которому ввели культуру неизвестного микроба за три часа до заката, к сумеркам уже выказывал все признаки бурной реакции. Но два часа спустя, пронзительно прокричав «Чи-Чи!», он поднялся: он пробудился от тяжелого сна, в котором пребывал эти два часа. На полянке горел костер,вокруг него собрались истощенные горожане. Они беседовали с Кэлхауном.

— Захватчики, а это именно захватчики, — говорил Кэлхаун, — должны обладать иммунитетом, иначе бы боялись заразиться. Город заражен, но они не боятся. Потом пытаются убить меня. Следовательно, они знают, что это за болезнь, и их не устраивает одно — болезнь недостаточно быстро убивает. И они спешат ей помочь. Разумные существа так себя не ведут. — Значит, чума — не природная болезнь! Кто-то спланировал все события с самого начала. К несчастью, человек с бластером ничего рассказать не может. Я хотел его только ранить, но арбалет не очень точное оружие. В карманах у него ничего существенного не было, единственная существенная деталь — ключи от кара. Где-то его ждет машина.