Линда Эванс: Приблуда

— Фишер? — пробормотал он, пытаясь лаской унять бившую его маленького друга дикую дрожь. — Он ранен? Если я смогу забраться туда и обработать раны...

Вопли, от которых бежали мурашки по спине, оборвались. Странный древесный кот издал жалобный звук, еле слышный из-за расстояния, а затем, запинаясь, начал спускаться по стволу на землю. Пульс Скотта зачастил. Ему хотелось броситься вперед, к нему, но он боялся его спугнуть.

— Александр, — сказал он вполголоса, — Думаю, вам с Ириной следует увести детей назад в дом. Если что-то его спугнет, у нас может больше не оказаться шанса оказать ему помощь, а на мой взгляд помощь ему очень нужна.

Александр кивнул с мрачным выражением на лице.

— Пойдемте, дети. И никаких споров!

Ирина Кисаева невольно бросила взгляд в сторону Скотта. Её ярко-голубые глаза омрачала тревога. Из всех людей, встреченных Скоттом до того, как быть принятым Фишером, похоже только Ирина понимала глубину связи между ним и этим замечательным существом, вошедшим в его жизнь почти целый стандартный год назад. Овдовевшая, когда её мужа унесла эпидемия, опустошившая население Сфинкса, Ирина за последние пару лет стала ему близким другом. Скотту нравилось её общество, её быстрый, острый разум и способность заставить его чувствовать себя отдохнувшим и расслабившимся, даже после трудного дня. Однако когда у Эвелины во время последней беременности обнаружились проблемы, она переехала к брату в усадьбу Цивоников — тем самым лишив Скотта восхитительной компании и случавшихся время от времени интуитивных прозрений сути его связи с древесным котом.

— Ирина, — немедленно сказал он, — я был бы признателен за помощь.

Её прекрасные глаза потеплели.

— Конечно, Скотт. С удовольствием.

Она тоже подалась к медленно спускавшемуся по стволу большого частокольного дерева древесному коту.

Скотт ждал, пока Александр не загонит детей назад в дом. Хнычущий древесный кот спустился до нижней ветви частокольного дерева, где и остановился, жалобно мяукая. Фишер ответил и ткнул в него лапой. Скотт с надеждой истолковал этот знак:

— Ничего, если я подойду к нему?

— Мяу!

Он не мог получить какого-либо осмысленного ответа от Фишера, но в эмоциональном отклике ошибиться было невозможно. Скотт поспешно подошел к стволу дерева и с нетерпением поднял глаза. Странный древесный кот дрожал, прижавшись к нижней ветви. Темные пятна всё-таки были кровью, давно высохшей, склеившей когда-то прекрасный мех в ужасный колтун. Древесный кот был слишком худ. На самом-то деле выглядел истощенным от голода. Был ли это изгнанник, которого не принимала ни одна община древесных котов? Были ли у древесных котов изгнанники? Как бы то ни было, Фишер явно побуждал Скотта помочь пришельцу, так что в поведении его собственного кота ответов на это не содержалось.

— Привет, — тихо сказал Скотт, обращаясь напрямую к сидевшему над ним древесному коту. — Могу ли я помочь? — Он проецировал все теплоту и гостеприимство, какие смог в себе вызвать.

Реакция кота его ошеломила. Изможденный кот издал переливчатый, отрывистый звук, спрыгнул на землю и бросился прямо к Скотту, обхватив его ногу передними и средними лапами и сжав её так, как будто его жизнь зависела от крепости этой хватки. Фишер спустился наземь, соприкоснулся мордочками с пришельцем начал издавать тихое урчание, знакомое Скотту по тем случаям, когда он сам пребывал в эмоциональном расстройстве. Скотт нагнулся и протянул руку. Окровавленный древесный кот ткнулся в неё головой, прося ласки, из-за чего Скотт задался вопросом, не жил ли этот кот раньше с людьми. Он ласково погладил кота, пытаясь осторожными прикосновениями выяснить, насколько серьезны его раны.

Ран, которые могли бы объяснить пятна крови, не нашлось. Не нашлось даже следов воспаления или опухоли. Но древесный кот жался к нему, дрожал и издавал отрывистые звуки, которые ужасали Скотта ничуть не меньше Фишера, судя по эмоциональной ауре, излучаемой его собственным котом. Что-то воистину страшное произошло с этим древесным котом — и у Скотта было сильное предчувствие, что, чем бы оно ни оказалось, это означало серьезные проблемы для него и его спутника. Когда Скотт попытался взять древесного кота на руки, тот издал испуганный вопль, из-за чего Фишер обнял его передними лапами за плечи. Мгновением спустя грязный, испятнанный кровью древесный кот вскарабкался на руки Скотту и прижался к нему. Фишер запрыгнул на своё обычное место на плече Скотта, продолжая тихо урчать.