Скотт Вестерфельд - Вторжение в Империю

— Ну, как вам бессмертие, капитан-лейтенант?

Фаулер, невзирая на ее метеороподобно раннюю карьеру, пока еще не получила возвышения.

— Насколько я слышал, оно не слишком отличается от первых ста лет, — ответил Зай. — По крайней мере, первая неделя не отличается.

Фаулер рассмеялась.

— Вы еще не соскучились по призраку смерти, да? А я думала, на Дханту вы на него предостаточно нагляделись.

От этих слов у Зая по спине побежали мурашки. Конечно, можно было не сомневаться, что о той планете, где он совершил героический поступок — если это можно было так назвать, — сегодня будут говорить все и каждый. Но только Фаулер оказалась настолько бестактна, что произнесла при нем это название.

— На несколько веков хватит, пожалуй, — отозвался Зай и почувствовал, как что-то шевельнулось под мышкой. Треклятые муравьи опять решили перестроиться и произвести очередную подгонку формы. Выбрали же время!

Однако Зай сразу же догадался, в чем дело. Просто-напросто у него под мышкой выступил пот.

Толпа наступала со всех сторон. Фаулер оказалась совсем рядом.

— Мне тут знакомые с фронтира сообщили, что риксы снова наглеют. Очень скоро в тех краях могут понадобиться герои. Поговаривают, что вам грозит новое назначение. Может быть, даже дадут корабль под командование.

Зая бросило в жар. Ощущение наготы в теплом воздухе холла исчезло — будто «муравьи» сбились плотнее, сомкнули ряды перед дерзостью Фаулер. Могли ли они заметить враждебность этой женщины и среагировать на нее так же, как реагировали на свет? — гадал Зай. Крошечные элементы одежды сновали вверх и вниз по боку Зая и перетаскивали капельки пота к пояснице.

— А призрак смерти всегда преследует героев на передовой линии, — добавила Фаулер. — Вероятно, вы еще повстречаетесь.

Нарочитая веселость рассеялась. Зай поискал взглядом Масруи. Да вправду ли он здесь окружен друзьями?

Он заметил на себе взгляд женщины, стоявшей у ближайшей колонны. Она улыбнулась ему и слегка склонила голову.

— Довольно хорошенькая, — проговорил Зай, не слушая Фаулер. Это замечание произвело желаемый эффект, и Фаулер тут же посмотрела в ту сторону, куда был устремлен взгляд Зая.

И отвернулась с откровенной гримаской.

— Думаю, вы выбрали не ту женщину, Зай. Уж больно «розовая». Да и рангом повыше вас, пожалуй.

Зай присмотрелся и выругал себя за поспешность. Фаулер была права. На рукавах белого платья женщины красовались знаки сенатора. Правда, для столь высокого поста она выглядела на редкость молодо. Даже в эру косметической хирургии от членов Сената ожидали определенной солидности.

Зай постарался не выдать разочарования.

— Розовая, говорите?

— Антиимпералистка, — чуть ли не по слогам выговорила Фаулер, словно что-то объясняла ребенку. — Противоположность серому цвету. Отважная защитница живых. Это Нара Оксам, сумасшедшая, ее недавно избрали сенатором от Вастхолда. Добровольно отказалась от возвышения. Предпочитает сгнить в земле.

— Чокнутая Сенаторша… — пробормотал Зай. Этот заголовок он видел в тех же самых желтых изданиях, где его именовали Разбитым Человеком.

Молодая женщина снова улыбнулась, и Зай понял, что таращится совершенно неприлично. Он поприветствовал ее, приподняв бокал, и смущенно отвел взгляд. Конечно же, Зай знал, что означает «розовая». Но его родная Вада в политическом отношении была так же сера, как любая из планет Империи. Там почитали мертвых, и каждый похвалялся знакомством кого-то из воскрешенных предков с Императором. Ну и конечно, флот был насквозь серым — от адмиралов до рядовых морских пехотинцев. Капитан-лейтенанту Лауренту Заю, пожалуй, за всю его жизнь не доводилось встречаться ни с кем из «розовых».

— Вот только у меня нет никаких сомнений, — продолжала язвить Фаулер, — что когда она окажется ближе к смерти, то примет продвижение как миленькая. Ну а там кто знает: может быть, с ней какое-нибудь несчастье стрясется. Разве не жалко будет лишиться вечности из-за каких-то там дурацких принципов?

— Или из-за дерзости, — добавил Зай, очень надеясь на то, что Фаулер примет это замечание на свой счет. — Возможно, с ней нужно просто хорошо поговорить.

И он протолкался в сторону, мимо Фаулер, ощутив прикосновение ее кожи, покрытой тонким слоем «муравьев».

— Ради бога, Зай, она же сенатор! — прошипела Фаулер.

Зай обернулся к своей советчице и спокойно ответил:

— А я сегодня — герой.

Увидев, что капитан-лейтенант Лаурент Зай пробирается к ней сквозь толпу, Нара Оксам широко раскрыла глаза. Выражение лица офицера не оставляло сомнений в его намерениях. Он сжимал ножку бокала с шампанским всей пятерней, как дубинку, и не спускал глаз с Нары.