Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры

"Дни??!"

– Сколько времени я тут валялся без памяти?

– Сегодня – одиннадцатый день. Теперь вы снова здоровы, благодарение Богу. Иначе я бы лишился головы. Именно это мне пообещала ваша... хозяйка, госпожа Идрис, причём ясно и недвусмысленно. Когда она уходя в рейд оставила вас на моем попечении, то сказала: «Если с ним что-то случится ты пожалеешь что не отправился за капитаном!», – и так выразительно провела кинжалом по моей шее. И уверяю вас, это была не шутка. Тут мои коллеги рассказали, как один местный доктор, доцент Мак-Гилл, не смог спасти ребенка и любимую наложницу капитана Ангу. Неудачные роды... Доктор предложил на выбор жизнь ребенка или матери, но капитан сказал что об этом не может быть и речи. Гилл старался, но... И вы знаете, что сделали с ним? Закопали бедолагу в песок по шею – на берегу, в ночь большого прилива.

– Ну и ну! – выдохнул Антон.

– Да, именно так. "Одна жизнь за две, – это справедливо" – так выразился Ангу. А ведь между прочим – один из самых приличных людей в этом га... Совете Меченосцев, – торопливо закончил доктор: на пороге появилась служанка – крупная темнокожая тетка. Она принесла поднос с супом, щедро заправленным специями, с хлебом и терпким белесым напитком.

Антон почувствовал что зверски голоден.

– Ладно, кушайте, – сообщил Н'Губи. Я буду навещать вас ежедневно, хотя бы только для того, чтобы убедиться, что вы не объелись трислиссийской капурайей, или просто не померли с тоски.

– Чем не объелся?

– Капурайей. Очень вкусная местная морская тварь. Попробуйте, вам понравится...

Двухэтажный дом на склоне холма, ставший местом его обитания и заключения был покрашен в охристо-красный и зеленый цвета. На втором этаже находились гостиная, обставленная вычурной мебелью видимо местного производства, и гардеробная.

Спальни, кухня и столовая, всякие подсобные помещения занимали первый этаж. Ванная в местном санузле была вполне соответствующая дому – огромная, яйцеобразная, рассчитанная на трех-четырех человек как минимум и вытесанная из цельного куска мрамора. Всё это – на форне лазурной и красной плитки стен и пола и больших зеркал с подсветкой.

Внутренний дворик под бело-зеленым полосатым тентом был обставлен садовой мебелью из местного черного дерева, твердого как железо. За огромными тропическими цветами в глиняных кадках – судя по грубым неровным бокам, слепленных руками местных гончаров, виднелся то фиолетовый, то багряно-сиреневый, то черно-синий – в зависимости от времени суток – океан.

А в центре двора, как некий символ принадлежности хозяев к разряду космонаров, торчала водруженная на плоский валун старая навигационная кабина.

Лет ей было очень много – возможно, она была снята с какого-то из первых никконских кораблей, пришедших сюда.

Конечно, это была не самая древняя конструкция – выточенная из исполинского кристалла силингита, и даже не более поздние – из шести-семи слоев никелевого сплава, выложенных изнутри кристаллами кварца или граната. Но форма литых кольцевых призм и зеркал Козырева, видимых сквозь прорехи в пластиковой обшивке, и неуклюжие привода вращательного механизма, торчащие из боков, говорили что лет ей немало.

Любопытства ради, он однажды поднял незапертую крышку входного люка, и зачем-то долго рассматривал остов ложемента и одиноко торчащий штурвал. Он попробовал представить чувства навигаторов, которые, в полной темноте часами просиживали тут, ведя корабль лишь силой своего мозга и воли, наедине с той непознанной и чуждой людям стихией, что легким колебанием своим могла лишить дерзкого человека разума.

Той магической воистину силой, что помог когда-то обрести людям великий Минути Чакравартин, вновь открывший людям звезды. Думал ли великий мудрец что вместе с людьми в пространство поднимутся и их пороки?

Так или иначе, это был дом Айнур, где она была полновластной хозяйкой, куда она возвращалась после полетов. Как пояснила служанка забавно коверкая интергала, капитан Идрис оставил единственной дочери дом, а сам переселился в свой "офис" в принадлежащем ему секторе космодрома.

Памятуя о том, что отпечаток личности хозяина ложится на его жилище, Антон как только нормально встал на ноги, тут же старательно осмотрел здание, особое внимание уделив личным апартаментам девушки.

Но увы – ничего особенного покои Айнур ему не сказали.

Обычная мебель в никконском духе, за исключением двух массивных кроватей, раздвижные двери и стенные шкафчики. Все украшено довольно грубой резьбой – тоже явно произведения местных ремесленников.