Олег Мелехов - Звездная бирема «Аквила». Рубеж

Сцинку внимание нравилось примерно так же сильно, как и филе аптериксов.

— Ты горелку-то в каюте у Ливии нашел? — строго спросил Флавий, озабоченный предстоящим кулинарным подвигом.

— Конечно!

— Кассия ничего не заподозрила?

— Не думаю, — проворчал Луций, водружая на стол требуемый прибор.

Каждое упоминание о патрициевой дестинате категорически портило ему настроение. Бывшая лигария [4] Лигария (лигарий) — «лоцманы», проводящие суда через червоточину. делила с Квинтом Марцием почетное первое место Главной Доставалы. Кассия скучала — сварочных работ на борту «Аквилы» не требовалось, а стрелять было не в кого, и девушка обратилась к изучению литературного наследия Республики. Причем творчество гетер её, как назло, ничуть не интересовало.

«Чо я, этих писулек не читала? — заявила бывшая Фортуната. — Я хочу умное. Классику!» И, конечно, любезный префект призвал на помощь своего «книголюбивого» порученца.

— Не было печали… — вздохнул Луций.

Хитрый Флавий, конечно, не мог упустить случая уязвить приятеля, особенно пред прекрасными очами Либертины. Пылкая «любовь» Луция к чтению давно уже была известна всем и каждому на «Аквиле», а если прибавить к тому кипучую любознательность Кассии и суровый приказ префекта во всем содействовать будущей патрицианке… Язвительность в душе Флавия немного поборолась с сочувствием, и последнее победило.

— А ты ей кулинарную книгу подсунь. Пусть читает, — посоветовал он, быстро пластая аптериксовый филей тонкими ломтиками. — Ей полезно будет, да и вообще… О! Теперь надо отбить. Давай, Луций, подключайся. А доверить скручивать рулетики я могу только тебе, доблестная Марция Септимия.

Новый командир «Либертас» послал юной центурионше очень теплую улыбку, рассудив, что лести в отношении женщины никогда не бывает слишком много. И еды, кстати, тоже.

Кулинария в том странноватом виде, в каком она присутствует на бортах звездных кораблей, всегда привлекала новоиспеченного наварха «Либертас». Пока Марк ходил в контуберналах у Ливии, дальше белковых тараканов для Фиделиса дело не шло, но, обустроившись на мостике собственного корабля, Флавий развернулся от души. Увы, незапланированный прыжок мятежной флотилии за дальние рубежи Республики оказался чреват не только неизведанными опасностями глубокого космоса, но и оскудением рационов. Так что творческий полет Флавия в Сектор Гурмания был недолог. С другой стороны, у всех свои разочарования. Приятелю вон Кассию просвещать досталось.

— Она Овидия сейчас читает, — пожаловался Луций с выражением крайнего отвращения на физиономии, но вовремя спохватился, чтобы не показаться Либертине невеждой. — Мы вместе читаем. И обсуждаем прочитанное.

Флавий, тот вообще-то должен понимать, на какие мучения обрек контубернала злопамятный Квинт Марций.

Флавий всё-всё понимал. Он закатил глаза в молчаливом сочувствии и втихомолку порадовался, что обязанности наварха «Либертас» избавляют его от тирании Квинта Марция. Ну, почти. Практически избавляют. Плюсом нового положения Марка было то, что формально без разрешения командира никто не мог подняться на борт его корабля, минусом — что Квинт Марций был не из тех людей, которым принято отказывать в таких разрешениях. Но хотя бы без Овидия обошлось. Древний поэт, расписавший «от яиц до яблок» науку любви и уделивший время даже косметическим рецептам, возмутительно обошел вниманием искусство приготовления пищи. А пища — это… Чуть не отрезав себе палец, замечтавшийся Флавий зашипел не хуже сцинка и сосредоточился на тонком процессе нарезания. Тут главное, чтоб поперек волокон. Потому что если вдоль, то никакое отбивание не спасет и маринад не поможет.

Тем временем Фиделис, истосковавшийся по нежным женским рукам, решил перебраться к Марции, и ему было всё равно, что испытывает человек, когда по нему идет сцинк, плавно перенося весь свой немалый вес поочередно с одной маленькой лапки на другую.

— Больно же, — проскулил Луций, но ругать животное, которое им крайне необходимо ублажить, не стал. Более того, он отчаянно позавидовал ящеру, свернувшемуся клубочком на коленях у девушки. Коленки Марции Септимии, такие округлые и симпатичные, вдохновляли.

Флавий тоже тоскливо стрельнул глазами. У Марции Септимии симпатичными и аппетитными, на непредвзятый взгляд молодого наварха, были не только коленки. А хитрая скотина Фиделис, разумеется, устроился именно там, где и Флавий, и Луций сами не отказались бы погреться. Чтобы скрыть разочарование, Марк подсунул приятелю груду нарезанных мясных ломтиков и напомнил: