Алан Фостер - Програмерзость

Индукционная труба высадила его как раз перед сексзоной. По одну сторону от станции тянулся ряд макиладор, в организованных недрах которых все еще трудилась ночная смена. Выходя, рабочие могли отправиться домой, зайти чего-нибудь перекусить или предаться более сладострастным занятиям в соответствии с индивидуальными пристрастиями. Карденас направился в иную сторону от станции. Согласно его спиннеру, «Коктэйль» располагался в противоположном конце зоны.

Секстель работал во всю, хотя настоящий наплыв гостей произойдет, когда освободится смена на одном из близлежащих сборочных заводов. Лучше б найти разыскиваемую им женщину до того, как забронируют все ее рабочее время. И то при условии, что она сейчас на месте. Точно также, как заводы макиладоры, обслуживавшие их работников эротические заведения работали по двадцатичетырехчасовому графику.

Перед ним появился знак обходного пути. Следуя его указаниям, он свернул в боковой крытый проход. Инспектор прошел менее двадцати метров, прежде чем его осенило, что с его собратьями-пешеходами что-то не так. Никто другой бы этого, вероятно, не заметил. Но выучка интуита приводила к обострению всех чувств, а не только тех, какие обычно задействовались людьми.

Народ вокруг него двигался, наслаждаясь теплым вечерним воздухом, и все эти люди выглядели нормальными, вели себя нормально, говорили нормально. Фактически отсутствовал только один компонент нормальности.

Ни один из прохожих не имел запаха.

Остановившись, он протянул руку и схватил за предплечье бредущего в одиночестве хорошо одетого старикана, шедшего в противоположном направлении. Пальцы его сомкнулись, встретив лишь сопротивление воздуха. Одновременно старик зло улыбнулся ему — и исчез. Равно как и пара, приближавшаяся сзади. Равно как и стены, и улица, и пылающие вывески, рекламирующие восторги тех эротических заведений, мимо которых он проходил.

Вот только он не проходил мимо хорошо освещенных общественных учреждений. Он находился не на обозначенном обходе, а в переулке, что шел не согласно плану департамента общественных работ, а направлялся по узкой «подсобной дороге», бывшей едва ли не просто щелью между зданиями. А обход был иллюзией. И притом очень ловкой, размышлял он, поворачивая и возвращаясь по своим следам. Не более, чем дорогая миражовка. Женщина, державшая только что выключенный ею проектор, сунула его в рюкзачок у себя за спиной. Серебрянно-ниобиевые серьги негромко забренчали, когда она откинула с лица длинные черные волосы. Рядом с ней стоял индеец, высокий мужчина. На его лбу была головная повязка, удерживавшая темные волосы и вспыхивавшая постоянным потоком легко узнаваемых трехмерных юго-западных символов. Подняв руку, он провел по краю повязки кончиками пальцев.

Безвредные туристические символы, обозначающие дождь, четыре священных растения (кукурузу, бобы, тыкву и табак), гром и молнию, Землю-Мать и Небо-Отца, внезапно сменились зловещей смесью из светящихся линий, изображающих молнию, скрещенную с ножами, копьями, лазерами, и со всех капала призрачно светящаяся кровь. Карденас мигом узнал эти символы. Эти мужчина с женщиной принадлежали к числу инзини, Юго-западного индейского эквивалента японской якудза или итальянской мафии.

Зародившись примерно в начале века как псевдо-религиозная организация, они распространили свое влияние по всему району Четырех Углов [43]и за его пределы, оседлав волну процветания и нелегальных прибылей, порожденных взрывным развитием Полосы. Пренебрегающие татуировками в стиле якудза, предпочитая им куда более современное и гибкое проецирование символов, они глубоко внедрились в незаконную иммиграцию, отмывание кредита, торговлю видами, занесенными в Красную Книгу, и полудюжину других разновидностей антиобной деятельности. По существу не имеющие вожаков и вольные как ветер, они оказались исключительно крепким орешком, который СФП все никак не могла раздавить. Точное название на языке навахо звучало как хуган хазьангии нитьчи би иинизиинии, или «семья злых духов», но и друзья и враги называли их просто инзини.

Пистолет в руке мужчины был не столь многоцелевым, как носимый в наплечной кобуре Карденасом. Он не мог скрывать, маскировать или всаживать в цель наркотик. Начиненный разрывными патронами, он мог только убивать. И этот киллер был вполне готов применить его. Гадать инспектору не требовалось. О намерении и способности этого малого в избытке свидетельствовали все оттенки его позы, пота, взгляда.