Рэки Кавахара - Ускоренный мир 8 - Двойная звезда судьбы

Такуму выпученными глазами смотрел на увлечённо говорившего Харуюки…

Но затем его губы всё же сокрушённо улыбнулись.

— Кажется, когда я в былые времена соглашался на твои безумные планы, меня всегда потом ругали взрослые.

— Правда? Что-то я не помню.

Харуюки, наконец, отпустил плечо Такуму и почесал затылок. Улыбка Такуму стала казаться всё более искренней. Он снял очки, вытер глаза и произнёс:

— Хорошо… нельзя дать домашке вымотать тебя, иначе у тебя не останется сил на завтрашний побег из Замка. Я согласен помочь тебе, но уверен, командир не одобрит использование бёрст поинта для копирования ответов. Поэтому я только объясню тебе, как её делать, а уж считать ты будешь сам.

— Ну во-от… — Харуюки картинно надулся, а затем заморгал, ощущая, как слёзы подступают к его глазам.

ISS комплект Такуму никуда не делся. Он внимательно следил за ними и ждал своего часа. То же самое делала и жившая внутри Харуюки Броня Бедствия.

Но Харуюки, пусть лишь один раз, уже смог частично призвать изначальную форму Брони, Судьбу, поборов мощь Бедствия. А значит, и Такуму мог сражаться с комплектом. У него должны быть силы сопротивляться ещё двадцать четыре часа, пока Харуюки и Ардор Мейден не покинут Замок. Потому что, даже оказавшись в такой глубокой пучине, он смог встать на ноги и пытался продолжить идти вперёд…

— Отлично, можно выдвигаться ко мне! По пути можем и в магазин забежать за едой. Хотя, погоди, Тию ведь наверняка с собой принесёт…

Мысли задумавшегося было Харуюки прервал лёгкий смех Такуму.

— Кажется, ты хочешь пригласить не саму Ти, а еду, которую приготовит её мама.

— Да нет, просто они неотделимы друг от друга… Тию и закуски, закуски и Тию…

— Ага-а, обязательно передам эти слова Ти.

— Нет, не надо! Ладно, я напишу ей, а ты пока спроси разрешение у своих родителей.

Стараясь больше не упоминать свою фразу в отношении Тиюри, Харуюки поднялся с кровати.

Он сразу потянулся к нейролинкеру и уже собирался вытащить кабель…

Как в глубине сознаний послышался тихий голос, похожий на каплю, упавшую на поверхность воды.

— Спасибо, Хару… я рад, что мы с тобой всё ещё друзья… так рад…

Всё ещё стоя спиной к своему другу, Харуюки тепло принял эти слова, а в ответ сказал лишь краткое:

— И я, Таку.

Организация внезапной ночёвки дома у Харуюки столкнулась с несколькими ожидаемыми трудностями.

Во-первых, необходимо уговорить родителей Такуму, у которых отношение к Харуюки прохладное.

Во-вторых, уговорить переночевать нужно и Тиюри — пусть она и его подруга, но ей уже четырнадцать лет.

В-третьих, разумеется, нужно добиться согласия матери Харуюки.

Как ни странно, третий вопрос решился быстрее всего. Как только Харуюки неуверенно отправил на работу матери письмо, смысл которого сводился к фразе: «Можно у меня сегодня два друга переночуют?», в ответ пришло: «Не забудьте прибраться. Меня сегодня не будет, веди себя хорошо».

Сложно сказать, почему его мать так ответила. Возможно, она с самого начала не собиралась сегодня возвращаться домой. Возможно, она решила воспользоваться случаем и пойти куда-то ночью. А может, в ней проснулась солидарность к сыну, и она решила не мешать их встрече. В любом случае, это означало, что зал квартиры Харуюки оказался полностью в их распоряжении.

Вскоре решился и первый вопрос — с родителями Такуму. Как Харуюки и ожидал, фраза «мы будем делать домашнюю работу» сработала прекрасно.

Глубоко погружённые в мысли о том, как решать вторую проблему, Такуму с Харуюки и сами не заметили, как добрались до двадцать первого этажа корпуса Б и позвонили в дверь квартиры с табличкой «Курасима».

— Ой, это же Харуюки и Такуму! Сколько лет, сколько зим… ох, а Такуму-то как вырос! Ну-ка, какой у тебя рост… сантиметров 175 поди?! Ты, небось, моего муженька уже обогнал. Во дети пошли! Я слышала, вы хотите собраться, чтобы вместе поработать над сложной домашкой? Ах да, вы же в этом году впервые оказались в одном и том же классе. Ох и обрадовалась же я, когда ты в Умесато перевёлся, Такуму. Хотя, Тиюри, наверное, так страдает! У неё ведь теперь аж два ухажёра…

Харуюки и Такуму, попавшие под легендарный поток сознания матери Тиюри, лишь ошарашенно слушали её. Но тут со стороны кухни показалось разъярённое лицо её дочери и прокричало:

— Мама! Хватит всякую чушь рассказывать! У тебя сейчас вода выкипит!

— А-ай, выключи! Нет, стоп, не выключай! Поставь на слабый огонь! На слабый!