Ульяна Динова - Я беду от тебя отведу

У меня не совсем обычная внешность. Чересчур броская, я бы сказала. Наверное, мне хотелось бы, чтобы мои черты были более женственными и нежными, но во мне, как назло, всё напротив кричит о том, что я, вероятно, человек очень сильной воли и с твёрдым, возможно, даже мужским характером, хотя на самом деле это совсем не соответствует действительности. Скептически разглядывая в зеркале своё отражение — эти высокие скулы и упрямый изгиб бровей, широко расставленные глаза ярко-синего цвета, которые гораздо больше подошли бы дикому представителю семейства кошачьих — ягуару, например, — я прихожу к выводу, что природа явно переборщила, экспериментируя со мной. Слишком уж яркие краски смешались в моём лице. Я действительно редко пользуюсь косметикой, ибо в этом нет нужды, и я совершенно не похожа на свою мать. Та была хрупкой блондинкой небольшого роста, с короткими, не очень густыми волосами и маловыразительными чертами лица, а я вымахала достаточно высокой, и моя тяжёлая копна блестящих чёрных волос доходила мне почти до пояса. Фотографий папы у меня, к сожалению, не сохранилось, поэтому приходится верить бабушке на слово, что я пошла внешностью в своих предков по отцовской линии.

Но мне нельзя подолгу смотреть на себя в зеркало, особенно оставшись в одиночестве, потому что я могу ненароком увидеть там ЕГО. ОН — это моя многолетняя галлюцинация. Это тот тип, который периодически появляется на заднем плане и как бы выходит из-за спины моего отражения. Странно, что мне никогда не удаётся увидеть его лица. Он будто моя тень в Зазеркалье. И я даже не успеваю сильно испугаться, поскольку он моментально исчезает, едва я начинаю приглядываться к нему более пристально. Я абсолютно точно уверена в том, что ОН — это именно «он», а не «она», но откуда у меня взялась такая уверенность, объяснить я себе не могу.

Пока я приводила себя в порядок, девочки времени зря не теряли, извлекли откуда-то пластиковые стаканы и бутылку дешёвого вина «Мускат». Аня привычной рукой разлила вино в четыре стаканчика.

— Ты не против? — улыбнулась она, заметив мои удивлённо поднятые вверх брови. — Немного допинга нам не помешает.

— Да нет, конечно, расслабляйтесь… — разрешающе махнула я рукой. — А я пас. Не люблю хмеля в голове.

— Вау! Вы только посмотрите на неё! Да у тебя всё не как у людей! Впрочем… Ну и замечательно! Значит, нам больше достанется! — Анна быстро долила содержимое моего стаканчика в остальные три.

— Девчонки, да мы же сегодня в ударе, и будем кадрить всех подряд! — подала вдруг голос осмелевшая от вина Олеся, которая всё время до этого скромно сидела на стуле и никак не проявляла своего присутствия.

— Точно! Пленных не берём! — зычно крикнула Катерина на весь дом и загоготала так, что зазвенел чайный сервиз в серванте. С таким голосом, как у неё, она могла бы вполне успешно командовать ротой морских пехотинцев.

— Тссс! — одёрнула её Анюта, глазами показывая на приоткрытую дверь комнаты бабушки.

— А есть-таки стоящие? — улыбнулась я, проводя по ресницам кисточкой с тушью. — Я имею в виду «кадры».

— Ну ты ж у нас принцесса, тебе банкира подавай или звезду заморскую, поэтому ты будешь нашей приманкой для привлечения внешних сил «противника», — пошутила Аня с коварной улыбкой.

Я встала и тщательно пригладила непослушные волосы, которые тут же приняли свой первоначальный вид.

— Вряд ли банкир, или кто-то вроде него, является предметом моих тайных девичьих грёз. Всё, девочки. Я готова. Можем выдвигаться. Почему бы нам не поспешить на встречу с «Братьями Грим»?

Смеясь, мы вышли на улицу. Небо было чистым и прозрачным, как наши юные лица, и на нём ярко сияли звезды, словно их только что хорошенько промыло дождём. Я с наслаждением вдохнула прохладный влажный воздух. От моего дома до местного Дома Культуры было минут пятнадцать ходьбы пешком.

Эх! Лучше бы я не ходила! И зачем, спрашивается, я туда пошла? Знать бы заранее, чем закончится этот вечер…

В вестибюле ДК оглушительно грохотала музыка. Она непрерывно лилась из четырёх огромных динамиков, установленных прямо перед входом, и нещадно била децибелами по барабанным перепонкам. Едва мы зашли внутрь здания, как мне захотелось зажать уши и спастись бегством от неминуемого наступления глухоты.

— Есть кто знакомые? — изо всех сил стараясь перекричать музыку, поинтересовалась я у Аньки, заметив её ищущий взгляд.

— Да все тут у нас знакомые, но ты же всё равно никого не знаешь.