Оля Дэвос - Нетиру - Сошедшие со Звёзд

Покладистая и послушная Уаджет, напротив, с пониманием отнеслась к воссоединению Маат и Ра, а потому, без лишних слов, приняла нового мужа и вскоре у них родился первенец. Правда, Хорахте подозревал, что отцом малыша был Самаэль, но он оставил это при себе. Мальчика назвали Упаут. Он не отличался какими-то особыми способностями, разве что был добрый, послушный и веселый мальчуган. По крайней мере, пока в его поле зрения не оказывался Анубис. Тогда Упаут преображался. Из спокойного и рассудительного ребенка он превращался в гору проблем, так как во всем копировал старшего друга. Но в отличие от Анубиса, Упаут не мог похвастаться ловкостью и представлял из себя угрозу всему, что стояло у него на пути.

Ра наслаждался спокойствием и любовью. Того упрямого и сладострастного фалконца больше не было. Да он и не хотел его возвращать. Его битва закончена. Он достиг всего, к чему стремился. И даже больше! Несметные богатства, безграничная власть… и он даже не царь, он бог!… Но самое, пожалуй, главное, приносящее полное удовлетворение то, что он вернул любовь своей жизни и у него есть не имеющий себе равных в достоинствах сын! Чего большего можно еще хотеть? О чем большем еще стоит мечтать? Может только о том, чтобы, однажды, его родители узнали бы, как сложилась судьба их сына. Им бы понравилось… но Ра не задумывался об этом слишком часто.

Сфинкс был уже почти полностью подготовлен для дальнего полета и оснащен новыми источниками вспомогательной энергии. Теперь он блестел, покрытый золотыми пластинами, но ни генераторов, ни сверхсветовых двигателей так восстановить и не удалось. По настоянию Двиджоттама лайнер следовало перевести на дальнюю орбиту. Капитан и его первые помощники снова занялись своим непосредственным делом. В то же время Осирис отправился в очередную миссионерскую поездку, Нефтида и Анубис вместе с семьей Уаджет решили посмотреть, как дела у сына Самаэля Вишну, и неожиданно, впервые после возвращения к нему Маат, Ра остался в одиночестве. Тишина в доме наполняла его пугающим чувством пустоты, нагнетая тяжелые воспоминания прошлых лет, и когда он получил очередное приглашение от Нехбет, то, не раздумывая, отправился навестить ее, чтобы избавиться от навалившейся тоски.

Фалконец летел вдоль Реки, любуясь разросшимися на ее берегах городами и пашнями. Мир наполнился осмысленной жизнью, хотя все еще очень, очень быстрой. Но все же, это был его мир, тот о котором он когда-то мечтал, когда… хотя, он уже и сам не помнил когда…

Во дворце Нехбет встречать скарабея Хорахте высыпало множество слуг, но к его удивлению самой Нехбет среди них не было. Странное неприятное предчувствие заскребло его сердце.

Нехбет лежала под прозрачным балдахином, легкие шторы которого, повинуясь дыханию ветра, изредка вздрагивали. Сердце Ра застучало быстрее, когда он подошел к ней ближе. В глаза бросилась резкая белизна кожи и свежая кровь на губах. Тело ее била мелкая дрожь, а замутненные глаза смотрели куда-то в пустоту.

Ра строго взглянул на слуг. Один из них указал на две глубокие треугольные ранки на лодыжке, обрамленные синюшной кожей.

— Это змея, но у меня нет противоядия, — сказал он. — Мы заметили слишком поздно. Госпожа, божественная жена и око, кормилица смертных, красотой дворец наполняющая, да будут вечно ясны ее очи и голос звучит не переставая! не почувствовала, когда это произошло. Но потом ей, да вознесется имя ее во все уголки Та-Кемет! стало хуже, и я увидел укус. Яд уже разлился по телу. Я удивляюсь, почему она еще жива. Обычно после укуса урхена [27] Урхен (егип.) — Урей (греч.) — в тексте подразумевается Египетская пустынная кобра, которая венчала корону фараона и служила символом власти и могущества древних египтян. смерть наступает очень быстро.

— Ты забываешься! — воскликнул сердито Хорахте. — Нехбет — Нетиру! И ты, презренный дикарь, смеешь сравнивать ее с себеподобными? Я должен испепелить тебя на месте!

Человек побледнел от испуга, в то время, как Ра внимательно осматривал отекшую ногу.

— Прости меня, Солнцеликий Ра, да будешь ты жив, здоров и силен! за мою дерзость! Я преданный слуга госпожи Нехбет, радости владычицы, сладостной любовью небесной. И если моя смерть поможет исцелить ее, я не задумываясь ни на минуту, принесу себя в жертву! Но не убивай меня сейчас, господин! Ей, да будет она жива и здорова! от этого не станет легче, а я могу тебе пригодиться.

— Что-о? — рассмеялся Хорахте. — Ты, никчемное создание, собираешься помогать мне, лечить больных? Мне, твоему создателю? Ты забываешься, человечек!