Ирина Линник - Объект МБ-4 (СИ)

— Расскажи про… лабораторию, — попросил Трой. — Я не хочу тебя обидеть, мне и правда интересно. Никто ведь там не был, а люди придумывают всякую чушь.

— Что именно тебе рассказать? — щурясь, спросила Эмбер.

— Например, почему ты… почему ты гуляешь одна. Извини.

— Ничего, — отмахнулась девушка. — Я же подписала контракт, все в порядке.

— У вас есть контракты?

— У меня. У меня есть контракт. Я особенная.

— Я не могу поверить… Несколько недель, и еще живет!

Доктор возбужденно оглядел тело, лежащее на полу клетки. Грудь приподнималась и опускалась в такт слабому дыханию, изредка ногти царапали пол. Перед ним лежала совершенно обыкновенная девушка, тяжело дышавшая и очень худая. И живая.

— Значит, все дело было в пропорциях… Только бы выжила… Ты не представляешь, как ты для меня ценна, МБ-4.

Доктор не заметил, что при этих словах девушка открыла глаза.

Когда он навестил ее на следующий день, она уже сидела, опершись спиной о прутья, и слабо улыбнулась ему. Это привело его в неистовый восторг, и остаток дня он провел с ней, постепенно усложняя ее речь и обучая ее. Прошло несколько месяцев, она уверенно стояла, и тогда впервые Доктор заключил контракт со своим созданием.

— Ты не выйдешь за пределы этой лаборатории, это исключено.

На эти слова девушка улыбнулась и застыла. Сначала он не понял, что произошло, а потом заметил — она задержала дыхание. Когда у нее начали закатываться глаза, до него дошло, что она не шутила — она не боялась совершить самоубийство.

— Хорошо! — отчаянно выкрикнул он, — хорошо! Твоя взяла! Ты будешь выходить, когда захочешь, но дай слово, что позволишь мне продолжать опыты!

Так МБ-4 стала первым лабораторным экспериментом, настолько разумным, что Доктор подписал приказ о свободе ее передвижений и лично поручился за нее перед Советом.

— Так все и произошло, — закончила Эмбер. — Я слишком ценный экземпляр, который ему хочется сохранить. Он пробовал создать мне подобных, и ничего не вышло. А то, что вышло, об этом лучше не знать. Я думаю, мне просто повезло.

— И тебе не было страшно… когда ты задержала дыхание?

Эмбер задумалась.

— Представь, — медленно начала она, — тебя садят в клетку, по соседству с тобой уродцы, которых даже представить трудно, и куда ни посмотри, всегда и везде видишь прутья. А самое ужасное — ты знаешь, что разумна, что отличаешься от них. Я мыслю так же, как Доктор, как любой человек, и единственная разница в том, как я появилась на свет, вот и все. Мне было бы куда страшнее остаться очередным опытом в стенах лаборатории.

— Пожалуй, ты права, — задумчиво сказал Трой. — И все равно это не самая веселая история на свете.

— А ты почему решил вживить в свое тело все эти механизмы?

— Мой первый датчик я решился вставить, когда мне было… дай подумать, да, на свое 18-летие. Тогда мне казалось, что это сделает меня круче в глазах компании, если ты понимаешь, о чем я. Самоутверждение, все дела. Это, кстати, был тот самый датчик экстренного вызова скорой. Потом я попал в аварию, глупые обстоятельства, и в итоге так уж вышло, что эта странная инородная штучка в моем теле спасла мне жизнь. Наверное, именно тогда я впервые понял, что это не просто модные железки, это способ… стать лучше. Стать совершеннее.

— Разве тебя не устраивает уже то, что ты — человек? У вас есть свои роботы, машины, ты живешь среди других людей. По-моему, это и есть совершенство.

Трой внимательно посмотрел на нее.

— После твоей реплики я уже менее уверен в своих словах, но все равно считаю, что кибернетика — наука будущего. А вот зачем Доктор проделывает все свои опыты? Комплекс Создателя?

— Он не настолько стар, — рассмеялась Эмбер. С приходом технологий история постепенно становилась менее значимой, а многие, до этого культовые личности, превратились в легенды. Одной из них была, естественно, легенда о Создателе, который создал Первое Поколение, а после предоставил их самим себе в развитии.

— Так что тогда им движет, вашим Франкенштейном?

— Я бы сказала, что упрямство. Он действительно гениальный ученый, но не хочет признавать победу механики над биологией, поэтому стремиться доказать себе и всему миру торжество живой материи над искусственными материалами.

— Это глупо, вздохнул Трой. — Живую ткань легче повредить, чем ту же сталь или обсидиан, а при ранении или травме у киборга больше шансов выжить. Не обижайся, — поспешно добавил он.