Роберт Голдсборо - Серебряный шпиль

Вулф на долю дюйма приподнял плечи.

— Никому не хочется верить в то, что кто-то из его коллег — преступник, — сказал он. — Мне кажется, это особенно типично для церковных учреждений.

— Да, вы правы. После того как вы вчера ушли, Ллойд сказал мне и полиции, что первый раз он взял всего несколько долларов, чтобы купить две выходные рубашки. Знаете, он никогда не жаловался мне на то, что ему не хватает его жалованья, — сказал с видимой болью священник. — Но так или иначе, он дал себе клятву вернуть деньги через одну-две недели. Но так и не сделал этого. Напротив, он взял еще. На этот раз, чтобы покрыть расходы на поездку с женой в отпуск. Он думает, что запускал руку в наши сумы семь или восемь раз за несколько последних месяцев. Он сообщил между приступами рыданий, что с каждым разом делать это было все легче и легче. Но наконец в одно из воскресений, поздно вечером, Рой застал его в открытом хранилище и... — Бэй бессильно опустил плечи.

— Ущербность характера была в нем всегда, — сказал Вулф. — В конце концов она себя так или иначе проявила бы, независимо от размеров жалованья.

— Возможно. Но, очевидно, в стиле моего руководства есть какие-то серьезные недостатки. Я провел большую часть ночи в молитвах, но пока не нашел ответа на вопрос: чего теперь хочет от меня Бог? Однако я пришел к вам с визитом не для того, чтобы говорить о себе. Вторая причина моего визита состоит в том, мистер Вулф, что, несмотря на полученную Серебряным Шпилем травму, он перед вами в долгу. И этот долг я намерен погасить. Я знаю, что ваши гонорары высоки, но от имени церкви я готов обсудить его размеры, хотя торговаться я вовсе не умею.

— Мы не заключали никакого соглашения, сэр. И у вас передо мной нет никаких обязательств, — сказал Вулф, поднимая руку в типичном для него жесте.

— Я считаю, что это не так. У меня есть самое святое обязательство христианина — свершить доброе дело.

Вулф несколько секунд молчал, а затем, чуть наклонившись вперед, сказал:

— У меня есть родственники в Европе, которым я каждый месяц посылаю деньги. Я вам дам их адрес, и если пожелаете, можете послать им скромную сумму. У них не очень легкая жизнь.

Бэю идея пришлась по душе, и он записал адреса кузин и кузенов Вулфа. Позже мы узнали, что каждый из них получил денежный перевод от Серебряного Шпиля.

— По правде говоря, у меня есть еще один вопрос, — застенчиво сказал Бэй. — Однако он всего лишь порождение чистого любопытства.

Вулф кивком головы показал, что гость может продолжать.

— Все это, видимо, лежит в области догадок, но как вы думаете, почему Рой не сказал даже Саре, своей жене, о том, что уличил Ллойда?

Вулф, чуть подвинувшись в кресле, произнес:

— Высокомерие, как я успел заметить вчера. Мистер Мид был самоуверен до крайности и предпочитал во всем действовать в одиночку. Ему казалось, что чем больше он станет делиться сведениями с другими, тем меньше станет его авторитет, а в данном случае — способность вершить судьбу другого. В этом он похож на шекспировского Генриха Пятого, который перед битвой при Азенкуре провозгласил: «Чем меньше у меня бойцов, тем громче воинская слава».

— Возможно, вы правы, — вздохнул Бэй. — Ллойд также сказал, что Рой дал ему отсрочку для того, чтобы вернуть деньги, как вы и предположили вчера. Но в то же время Ллойд чувствовал, что Рой наслаждается, видя, как усиливаются его страдания по мере приближения срока. Мне не хочется в это верить.

— Но вы все же верите.

— Да, верю. Я все время знал о недостатках Роя, хотел я это признать или нет. Но кто из нас безгрешен? Мне постоянно видны мои собственные недостатки, и особенно ярко они заметны сейчас, — сказал Бэй, с заметным усилием поднимаясь на ноги. — Благодарю вас, мистер Вулф.

Вулф кивнул, а я проводил Бэя до дверей и, задержавшись, проследил, как он усаживается на заднее сиденье стоящего у тротуара синего седана.

Примерно шестью месяцами позже, после суда, приговорившего Ллойда Моргана к пожизненному заключению, Барнаби Бэй оставил пост главы Храма с Серебряным Шпилем. Статья в «Газетт», посвященная отставке, естественно, напомнила об убийстве и осуждении Моргана, но редактор по вопросам религии не установил прямой связи между теми событиями и, по его выражению, «неожиданным уходом» Бэя. Единственными словами Бэя, приведенными в статье, были: «Для меня и моей семьи настало время духовного обновления и переосмысления. Мы уезжаем с утешительным сознанием того, что община Серебряного Шпиля остается в надежных руках». Статья в «Таймс» приводила ту же цитату, и ни единого другого слова Бэя. Как я слышал недавно, Преподобный, осев где-то во Флориде, пишет очередную книгу о своем мировоззрении pi видении Бога.