Роберт Голдсборо - Серебряный шпиль

Остаток дня тянулся не меньше недели. После ленча, состоявшего из запеченной говядины с соусом карри, я поработал с чековой книжкой и ввел в компьютер, согласно инструкции Вулфа, выдержки из Библии. Затем, распечатав двенадцать экземпляров, поместил их в конверт из плотной бумаги. Вулф все время оставался за своим столом, читая книгу и потягивая пиво. Он покинул меня, только когда настало время общения с орхидеями.

Вместо того чтобы вернуться в шесть, как обычно, в кабинет, Вулф отправился к себе в спальню, чтобы переодеться для экспедиции на Стейтен-Айленд. В шесть пятьдесят он все еще оставался наверху, и я, объявив Фрицу, что ухожу, отправился в гараж на Десятую авеню. Взяв «мерседес», я подогнал его к нашему дому. На ступенях уже ждал Вулф, облаченный, несмотря на теплую погоду, в кашемировое пальто, фетровую шляпу и вооруженный массивной тростью из красного дерева.

Прежде чем спуститься, он с отвращением посмотрел на «мерседес». Я выскочил из машины и, изображая лакея, распахнул заднюю дверцу. С тем же выражением отвращения на лице он втиснул свою тушу в транспортное средство. Насколько я знаю, больше автомобильных путешествий он ненавидит только полеты на аэропланах. Вулф не доверяет никаким самодвижущимся аппаратам и обращается к ним, только когда нет иного выхода.

Покончив с делом, то есть поместив Вулфа в «мерседес», я сел за руль и, взяв курс на юг и затем на восток, проехал в Бруклин через туннель Бэттери. Машин на вечерних улицах было совсем немного, за рулем «мерседеса» находился лучший из известных мне водителей, но Вулф тем не менее с напряженной физиономией сидел на самом краешке сиденья, судорожно вцепившись в петлю над окном, как в вытяжное кольцо парашюта.

— Сейчас мы поедем по мосту Веррацано, — сказал я, чтобы нарушить молчание, зная, что он никогда не видел этого чуда инженерного искусства. — Мост Веррацано — самый длинный однопролетный подвесной мост в мире. Его сооружение было завершено в 1964 году.

Он невнятным ворчанием выразил отсутствие восторга по этому поводу, и я оставался нем как рыба весь остаток пути. Когда мы въехали на покрытую асфальтом автомобильную стоянку Храма с Серебряным Шпилем, начинало смеркаться. На площади размером с Вермонт [12] Вермонт - штат на северо-востоке США. дремало штук пятнадцать машин — все рядом с входом. Я поставил «мерседес» на свободное место поближе к дверям, выключив двигатель и, повернувшись к Вулфу, объявил:

— Это и есть то самое заведение — называется оно «У Бэя».

Вулф скривился, а я, выскочив из машины, открыл дверцу с его стороны. Все же надо отметить, что Вулф, несмотря на свой объем, вовсе не был неуклюж. Он выскочил из «мерседеса» так, словно делал это каждый день. На самом деле ему приходилось проделывать подобное упражнение только при посещении парикмахера да еще раз в год во время визита на городскую выставку орхидей. Вулф размял конечности и посмотрел на здание.

— Сплошная показуха, как я вам и докладывал.

— Обман и ложь должны ютиться в этом месте.

— Шекспир?

— Несколько перефразированный. Я опустил эпитет «славном» к слову «месте», поскольку заведение его не заслуживает.

Мы прошли через двустворчатые стеклянные двери. Костлявый охранник с сивой шевелюрой, восседавший на том месте, которое днем занимала рыженькая, отложил в сторону потрепанный вестерн в бумажной обложке и уставился на нас поверх очков.

— Прошу прощения, но церковь закрыта, — пробубнил он, извлекая изо рта зубочистку. — Первая экскурсия завтра в девять.

— В конференц-зале сейчас проходит совещание, — спокойно сказал я. — Преподобный Бэй нас ждет.

Охранник с сомнением изучил страничку лежащего перед ним блокнота.

— Никаких пометок о посетителях на сегодня, — сказал он. — Как вас зовут?

— Вулф и Гудвин. Позвоните Преподобному Бэю и скажите, что мы здесь.

— Нет. Не могу прерывать собрание, — покачал головой страж.

Я прошипел, наклонившись к его морщинистому лицу так близко, что смог определить его любимый соус к спагетти:

— Послушайте! Мне прекрасно известно, что в конференц-зале есть телефон. — Повысив голос и подчеркивая каждое слово, я продолжил: — Звоните Бэю, или я позвоню сам и боюсь, что в этом случае вам придется плохо.

Слезящиеся глаза стража встретились с моими, и он сглотнул, дернув кадыком. Подняв трубку, он набрал номер.

— Это Перкинс из главного фойе, сэр, — прохрипел он. — Простите, что беспокою, но здесь к вам пришли два джентльмена. Вулф и Гудвин... Да, сэр... Да... Хорошо, я им передам.