Дэн Матео - После барьера

Но причина тому крылась в другом. В самих семьях. Детям, обижавшим Виктора, твердо вбили в голову, что его мать больная, что он странный и бедный. Сам же Виктор не знал этого. И не понимал. Да и как это может понять ребенок, которого научили относиться ко всем одинаково и всегда пытаться узнать человека лучше, прежде чем делать о нем выводы?

Мать Виктора была прекрасна. Несмотря на всю боль и терзания судьбы, через которые ей приходилось проходить ради лучшей жизни для своего сына, она оставалась самым нежным, понимающим и любящим Человеком для Виктора. Это было редкостью в то время. Она была одной из последнего поколения людей, выросших без колоссального влияния технологий. Дети, родившиеся в этом веке или в конце прошлого, были совсем другими. Их воспитывали не люди, а машины. Нет, вовсе не киборги, как в фильмах про будущее, а смартфоны, планшеты, компьютеры. Если киборги и роботы в фильмах и книгах имели хотя бы внешнее сходство с человеком и даже умели обучать ребенка, то с компьютерами все гораздо страшнее. Компьютер не скажет ничего. Не поблагодарит, не обидится, не остановит, не разозлится. Идеальный собеседник… прямо как тот самый родственник, покупающий тебе все детство игрушки, которые не покупали родители.

Повсюду говорили:

– Современная молодежь не умеет общаться вживую.

– Молодежь перестала создавать семьи.

Молодежь это, молодежь то. Так а почему перестала-то? Журналистам лишь бы найти инфоповод. Лучше бы разобрались в самой проблеме. Ответ же на поверхности, прямо перед нами. Поколение росло на постоянном «общении» с безмолвной аппаратурой, а не с любящими родителями. И как тут научиться общаться с живым человеком? И надо ли? Когда технология в сотню раз интереснее, веселее, проще, чем постоянно занятые отец с матерью. Люди же подсознательно все упрощают. Так к чему эти сложности?

Лампа начала мерцать. Это не прекращалось, и, по всей видимости, так пришлось бы сидеть еще долго. Витя поднялся с кровати, надел тапочки и подошел к двери. Глазам было неприятно от мерцающего света неисправной лампы, но он все же нащупал кнопку вызова персонала слева от двери. Через несколько минут послышался шум, дверь открывалась. На пороге показался охранник.

– Что тут у тебя? Ты должен спать.

– Лампа. Мигает, – виновато ответил Виктор.

– Сейчас попра… – не успел произнести фразу охранник, как вдруг неожиданно упал прямо перед Витей. По полу медленно растекалась багровая лужа.

Первую минуту Витя не понимал, что делать, и лишь стоял, глядя на то, как кровь впитывается в его белые тапочки. Придя в себя, он снова подошел к двери и нащупал кнопку. Лампа продолжала мигать, и из-за этого все казалось еще более зловещим. Но Виктора это не пугало. Его вообще мало что пугало. За свои десять лет он видел столько, что хватило бы на несколько взрослых. Мальчик стоял и спокойно ждал, пока в комнату придут люди. Но никто не приходил. Тогда он позвонил еще раз. И еще.

– Странно, – подумал Виктор и решил выйти из своей комнаты. Он осторожно перешагнул тело охранника и с силой толкнул от себя дверь. Сначала она не поддавалась. Но он не сдавался и продолжал наседать до тех пор, пока та не раскрылась полностью. Мальчик попал в белоснежный сияющий коридор. Он смотрел на него впервые. Его и остальных детей всегда приводили и уводили лишь в специальных масках, блокирующих зрение. Коридор выглядел впечатляюще. Он больше напоминал центральные улицы Энеко – мегаполиса в котором жил Виктор. Виктор сделал пару осторожных шагов вперед, осмотрелся еще раз и уже чуть более уверенно пошел по длинному коридору, рассматривая множество презентаций детей на дверях. Его интересовали две конкретные.

– Эй, не толкайся! – послышался мягкий девчачий голос.

– Я и не толкаюсь, – прямо ответил Виктор, поднимаясь на ноги. – Я упал. Споткнулся.

– Понятно все с тобой, – ответила девочка, отряхивая платье. – А ты вообще откуда?

– С окраин. Мама умерла. Поэтому теперь я тут. А ты?

– У меня никого. Я с рождения здесь. А как тебя зовут? – спросила девочка.

– Виктор. А тебя?

– Ниса.

Послышался свисток.

– Эй, вы, за работу! Морковь сама себя не вырастит! – пригрозил смотритель и начал быстро двигаться в сторону ребят.

Через минуту Нису уже держали за волосы и волокли куда-то из купола. Она кричала и плакала от боли. С криком «Отпустите!» Виктор, не теряя ни секунды, ударил смотрителя по ноге. Очнулся он уже в кровати. Лицо было перевязано и жутко болело. После того случая он целый месяц, а может и больше провел в своей комнате. Даже семьи не приходили к нему на просмотр. Видимо, их просто не пускали, чтобы вид мальчика не вызвал никаких вопросов, ведь издевательство над детьми строго запрещено. Единственная, о ком он думал все это время, была Ниса. Она не выходила у него из головы. Он постоянно вспоминал, как она обернулась на него, взглянув своими большими голубыми глазами и убирая волосы за уши.