Рустем Омаров - Изгнанные в облака. Вторая часть

Взошедшее солнце ударило лучами по холодному стеклу самолета. Внизу расстилалась долина, покрытая джунглями. Зеленый ковер бугрился, клубился и периодически выплевывал из себя какое-то обугленное здание или телевизионную вышку.

А где-то там, вдали уже покачивался океан.

Вскоре пейзаж поменялся, и мы чаще стали видеть внизу разруху. Заструилась голубая линия дорог. Паутина их вела вдоль разрушенных домов и мостов. Пестро-серые одежды города зияли черными пустотами окон и рядились в зеленый мох. За береговой линией, омываемая голубыми водами, возвышалась башня Дарфа. Колосс о четырех опорах стоял прямо в океане.

– Наконец-то, – вздохнул я, – Лью, снижайся.

– А может, потерпишь? – взмолился Лью.

– Нет, я уже не могу терпеть, я обосрусь.

Самолет завизжал и пошел на снижение.

– Какой у нас план? – спросил я, после того, как облегчился под хвостом самолета. Мускулистый парень – мой напарник стоял, сложив руки на груди, и всматривался вдаль.

– Мы будем честны с Шанталом, – прищурил глаза Баньян. – Скажем, что дети умирают. И нужны лекарства. Надо будет – отдадим весь груз.

– Это ведь очень большая партия тория? – я потер кончик носа. – Они за обычную руду платят просто бешеные деньги. За дюжину камней, где нет и тысячной доли тория, можно купить рабыню. А у нас тут целый килограмм.

– Да, – кивнул Баньян.

– Баньян, я хочу тебя поблагодарить, – я вздохнул. – Ты помогаешь Фью.

– Я готов умереть ради нее и других малышей, – он покачал головой. – Только бы у меня приняли эту плату.

– И спасибо за то, что ты помог мне вырыть пещеру.

Он сухо кивнул.

– Я вырыл свою пещеру уже давно, но делать предложение не спешил, – он понурил голову. – Пока не увидел Зети. Она – моё счастье.

Он посмотрел на меня.

– Я знал, что ты тоже ее любишь, – он сжал губы. – Но я решил, что помогу тебе выкопать пещеру. Я хотел, чтобы мы были на равных, когда она будет делать свой выбор.

Где-то вдали раздался вопль. Там, где дорога упиралась в сваленные в кучу здания. И торчали остовы небоскребов – темных внутри и серых снаружи, точно сожженные поленья в огне.

– Весьма благородно с твоей стороны, – я насупился. – Желаю вам счастья. Зети – потрясающая девушка. Я не заслуживал ее.

– Полетели, – Баньян повернулся. – Нам нужно еще сегодня успеть вернуться.

***

– Лью, что ты знаешь про Дарфу, – поинтересовался я, вернувшись в кресло пилота.

Самолет тут же завелся, и медленно покатился по-пустому автобану, набирая скорость.

– Когда ропты появились, выяснилось, что они не способны залезть на нефтебуровые вышки, – Лью, замолчал, пока самолет не взлетел. – Дарфа по сути нефтевышка в океане. Для диктатора это торговая точка. Отсюда Шантал торгует со всем побережьем.

– Понятно, – я кивнул. – Лью, скажи честно за кого ты болеешь в этой войне – за императора или диктатора?

– Вообще-то, мой юный господин вы задаете странный вопрос, – Лью, казалось, настроен на сарказм. – Это все равно, что выбирать между гнилым луком или черствой тыквой. Но, пожалуй, Шантал, я ненавижу больше. Диктат давно разыскивает все незарегистрированные искусственные интеллекты и уничтожает. Так ведь я еще и не искусственный. Я можно сказать калька с живого мозга.

– Значит, в этой войне ты за работорговцев?

– Работорговцы они еще более дикие, в этой войне я желаю, чтобы обе стороны друг друга уничтожили.

***

Вышка напоминала океанский лайнер, разбухший от чувства собственной важности. Лайнер, у которого выросли четыре гигантские лапы. Бесчисленные окна отражали небо, затянутое густыми тучами. Тысячи окон, балкончиков, мостиков. Белесые волны плескались у четырех гигантских опор из темного металла. И не могли потревожить рукотворную громадину.

Взлетная полоса напоминала хвост, обвитый вокруг вышки. И нависала над водой.

– Дарфа, запрашиваем посадку, – заголосил Лью. – Странно молчат. Дарфа, ответьте.

Тишина в эфире пугающе трещала.

– Что за хрень, – возмутился Лью. – Дарфа, ответьте, запрашиваем посадку.

И вновь никто не отвечал. Самолет описал круг над мертвой Дарфой. Солнце поблескивало в зеркальных окнах. Бесчисленные балконы города мерцали похоронной пустотой.

– Борт – АС13-24 вдруг раздался голос диспетчера. – Взлетная полоса 18-35. Посадку разрешаем.

– Иди на посадку, – приказал я.

Самолет сел мягко. Идеальная металлическая взлетная полоса приняла нас с распростертыми объятьями. По-прежнему ни души не было вокруг.