Нелл Уайт-Смит - Демонология и я. Сны Зимы

– …и вернулся… – сказал я за голема, помогая ему рассказывать быстрее

– … и вернулся несколько часов назад – раненым и безумным.

– Это нужно увидеть собственными глазами! – не выдержав, я коснулся передними лапами двери как можно выше, прикидывая, смогу ли сам её открыть, не оборачиваясь механоидом.

– При общении с ним нужно соблюдать величайшую осторожность, он…

– Ну, откройте уже дверь!

Дракон на меня посмотрел. Под его взглядом, я опустился на пол, сев, как полагается, и чуть-чуть ради приличия прижав уши, ничем более не выдавая нетерпения.

– Хорошо, – сказал Дракон.

Огромные двери раскрылись достаточно, для того чтобы Дракон мог войти внутрь. За вратами лежал просторный пустой зал. Здесь в Храме, видимо, тоже стояли сумерки. Не знаю, утренние или вечерние, но естественное освещение, лившееся из огромного стеклянного купола, венчавшего помещение сверху, казалось мне жидковатым. Вообще, внутри всё дышало утренней неуютной робостью – влажноватый прохладный воздух, предвещавший образование росы, зябкий белёсый свет… это общее впечатление совершенно потопило в себе всё величие этого места, которое в любое другое время суток наверняка бросилось бы в глаза.

Я внимательно наблюдал за открывавшимся мне видом издалека, удобно устроившись у порога. Демона я пока не увидел.

Пройдя внутрь, Дракон обернулся:

– Господин демонолог?

– Да? – навострил я уши.

– Вы идёте?

– Зачем? – поинтересовался я.

Дракон посмотрел на меня, я посмотрел на Дракона. Голем сказал:

– Там демон.

– Я его не вижу.

Мы опять обменялись взглядами и голем, подумав, аргументировал:

– Ювелир – демон, приходящий за чужими душами, господин демонолог, – вкрадчиво сказал он, – как и любой демон, он ни при каких обстоятельствах не может противиться своему Предназначению. Поэтому, если сейчас или через несколько секунд какая-то одарённая душа достигнет пика напряжения своих сил, то он…

– …окажется рядом с ней для того, чтобы вырвать сердце из груди жертвы, и мы его потеряем чисто географически, – подхватил мысль я, истошно доказывая минимальную компетенцию. Мой ищущий взгляд обнаружил опору в сапфировых глазах великого голема, и Дракон отдал мне знак согласия:

– Нам нужно спешить.

Внутренне согласившись, я вошел.

– То есть он у вас тут на карантине, – уточнил я сразу после пересечения черты портала, предусмотрительно шмыгнув между передних лап голему под брюхо. Так высота купола и витавшая в пространстве морось психологически меньше на меня давили.

– Помещение изолировано. Его несложно прокалить изнутри, в него не могут проникнуть и из него не могут выбраться все известные господину Ювелиру демоны, обладающие способностью мгновенного перемещения, включая его самого. Если речь не будет касаться Предназначения, само собой.

Я отметил для себя, что этот демон каким-то образом собирал информацию о других демонах, и я бы с удовольствием сунул нос в соответствующие его записи, если он, конечно, их вёл. Вслух же я произнёс:

– То есть, это тюрьма?

– Это – место, находящееся под моей охраной. Нуждающиеся в защите демоны и высокие мастера пребывают здесь.

Ощущение неуюта начало перерастать во мне в чувство тревоги, и ему осталось уже совсем чуть-чуть до того, чтобы перебить всё то восторженное возбуждение, которым я наполнялся, как воздушный шарик. Эта тревога была какой-то ненормальной, почти сверхъестественной, будто я не боялся чего-то, а знал о присутствии некоего зла с совершенной точностью и, более того, – уже взаимодействовал с ним. Для того чтобы отвлечь себя от этого, я, осторожно выглядывая из-под брюха Дракона, оценил зал:

– Довольно аскетично. Никакой мебели или архитектурных излишеств.

– Помещение предназначено для того, чтобы я мог свободно передвигаться внутри, и для того, чтобы я мог хорошо заметить всякого, кто приближается к моему подзащитному. Заметить и уничтожить.

– Ага, – отдал я сам себе знак согласия, и в этот момент увидел труп.

Распахнутые бессмысленные глаза смотрели прямо на меня. Тело мужское, голова почти отдалена от тела, и я с ужасом смотрел на это. Смотрел и думал, повторяя в голове снова и снова одну и ту же мысль: «Кожа – такая тонкая. Если её разорвать – она, оказывается, такая тонкая!»

– …с тех пор, как вернулся из Хаоса. Ни я, ни кто-либо другой не наблюдал каких-либо отклонений от привычного поведения, тем более…

Поняв, что со мной разговаривают, я с трудом отвёл взгляд от жуткого зрелища, хотя оно, стоило мне моргнуть, снова вставало перед глазами. Мне следовало сконцентрироваться, но я не мог.