Нелл Уайт-Смит - Демонология и я. Сны Зимы

– Создатель и вдохновитель Храма. Он тот, кто приносит печали в дар Машинам Творения, и мир может идти вперёд. Он – один из моих господ.

– Да, – отдал я знак принятия, поощряя его говорить дальше, – так почему ты не позвал на помощь? Зачем ты прячешь его, зовёшь меня, рискуя этим разгневать высоких мастеров Храма?

– Я…, – Дракон замялся, – пользуюсь протоколом четыре ноля, но в действительности не уверен, что прав. Ведь это схема действий на крайний случай, мне следовало применить её только в случае, если я останусь совсем один и мне не у кого будет просить помощи.

– Ты не думаешь, что кто-то и тебе отводит глаза, убеждая, что ты не должен никому его показывать? Может быть, он сам?

– Как я могу быть уверенным в этом? И всё же что-то похожее на воспоминание настойчиво пробивается в моё сознание. Я не помню источника знания, но уверен, что глаза у Ювелира изменились не из-за болезни, а чего-то более серьёзного, и его следует убить. Без жалости и промедленья. Однако я не решился сделать это сам и не хочу допустить его смерти. Однажды он спас мне жизнь, и я должен ему. Действительно должен…

– А в чём проявляется его безумие, что с его глазами не так? – медленно произнёс я, и тут нас обоих окатило, словно черным ветром, волной ужаса. И демон напал на Дракона, одним единственным прикосновением заставив припасть к полу от боли.

Створки дверей при этом стремительно захлопнулись, заперев меня внутри, а я, парализованный страхом… смотрел на глаза демона. Два черных озера, неестественно шевелящиеся под веками, будто в глазницах танцевала живая намагниченная жидкость, желающая разбить изнутри хрусталик и поглотить всё, что находилось вокруг. Этот взгляд проникал в мою голову, царапал череп изнутри мерзкими крючковатыми когтями, одновременно с этим выковыривая прямо из груди мою собственную душу и медленно, отвратительно, но властно её поглощал. Я не мог оторваться.

Я понял, что это странное пробуждающее любопытство, что я впервые ощутил в том холодном переулке зимой, вновь тянет меня к жизни, показывает мне истинного меня. Это тонкое любопытство с кислинкой, острым привкусом возбуждения, освобождает от страха. Но… для здоровья это ещё опасней, чем парализующий ужас – желая знать об этих глазах и этом демоне всё, я как завороженный подался вперёд.

Дракон толкнул меня мордой, стараясь этим защитить, и это мне помогло: отлетев, я перестал стоять как завороженный и смотреть на окровавленную страшную фигуру демона. Однако, осознав, что свободен, я первым делом захотел снова его увидеть. Конечно же, он уже исчез.

Я оглянулся на алтарь. Теперь я ясно различал обширное кровавое пятно. Его я раньше не замечал, да и нижняя часть алтаря оказалась совсем не такой, как я думал. До этого я считал, что она – зеркальное отражение верхней, но, как оказалось, там использован другой, более тёмный вид мрамора, да и узоры здорово отличались.

– Я хочу увидеть его снова, – потребовал я от Дракона, который, повернувшись ко мне боком, заслонял всё, что только можно. Приблизившись, я повторил, чувствуя, как скребу когтями по полу от волнения, – я должен увидеть его снова!

Дракон зарычал. Низко и угрожающе. Я поспешил обойти Хранителя, для того чтобы понять, кого он стремится предостеречь от нападения. Разумеется, Дракон смотрел на демона. Тот стоял, протянув вперёд прямую руку, и касался средним и указательными пальцами серебряной шкуры голема.

Не слишком крепко, почти рассеянно, но даже я чувствовал, как голем напряжен, как от этого прикосновения сводит с огромной силой его механические сочленения суставов, как дрожат его внутренние структуры. Мне казалось, что это касание демона станет для Дракона фатальным, но даже не подумал о том, чтобы бежать. За моей спиной больше не существовало жизни. Там ждала судьба, уже навсегда покинутая мною. Там ничего не было для меня.

Прошло мгновение. Демон сделал неловкий шаг назад и упал. Я подбежал к нему, но голем меня остановил:

– Игла в моей шкуре. Вытащи её!

Я посмотрел на Дракона. Он представлял собой мою единственную защиту против лежащего на боку и тяжело дышавшего демона, ещё достаточно сильного, чтобы стереть меня в порошок. Мою единственную надежду сегодня выжить.

– Нет, – отрезал я, и сапфировые глаза Хранителя Храма окрасились непониманием, – я думаю, что, когда ты стреножен, демон не воспринимает тебя как угрозу и потому спокоен.

(На самом деле, для того чтобы вытащить находившуюся слишком высоко для кота иглу, мне предстояло обернуться в механоида, а я не мог себе позволить, чтобы голем увидел, что я слишком молод для умудрённого летами и наделённого опытом специалиста).