Игорь Сотников - Гиперпанк Безза… Книга третья

На что смотреть ни одному Сен-Бернару Аидычу приятно и заманчиво чем-то, и он бы смотрел на всю эту её растерянность в свою сторону подольше, но Аидыч не какой-нибудь изверг и он готов пойти навстречу расстроившейся по его поводу леди.

– Как я понимаю, то этот стул не является вашей частной собственностью, этим священным для вас правом определения и систематизации общественных отношений. – Делает дельное замечание Сен-Бернар, взбодрившее людей за столом, для кого частная собственность была их базисом мировоззрения и тем накопительным инструментарием, с помощью которого они себя так успешно обозначали.

– И тогда на каком праве, – лизинг, как я понимаю, тут не причём, – основываются ваши претензии на право мне указывать, что я занимаю не по праву это место на стуле? – задаётся новым вопросом незнакомец, уже требовательно смотря на леди Болинброк.

А вот сейчас леди Болинброк находит что сказать, правда лучше бы она помалкивала. – Но сэр Болинброк раньше вашего на него сел. – Вот такую несусветную глупость и чушь заявляет леди Болинброк, покоробив этой своей доказательной базой рассудки её гостей, людей с юридическим образованием и хваткой. Где они не смогли сдержаться от откровенности в её сторону, и зло так, со значением посмотрели в её сторону. – Ну и дура же вы, леди Болинброк.

А незнакомец, Сен-Бернар Аидыч, ожидаемо подловил леди Болинброк на этой её недалёкости. – Значит, вы определяете право собственности, исходя из временных принципов, типа кто первым заявил о своём праве на что-то, тот и собственник. Что ж, если всё так, то сейчас я занял эту поляну и давайте посмотрим у кого хватит духа оспорить у меня это место. – Делает до чего же удивительное заявление незнакомец и давай с агрессией во взгляде смотреть на людей за столом, определённо выискивая среди них того, кому не сидится спокойно на своём стуле и кому захочется лезть на рожон с этим страшным и никакого о нём нет понятия типом. Нет уж, здесь таких дураков нет.

Ну а раз так, и это прекрасно видит незнакомец, то он будет продолжать наглеть и над всеми тута издеваться. – И знаете, мои оба задних полушария, которые собой определяют мои житейские проблемы и быт, и они если честно, то всегда мягко стелют, и то на этот раз подсказывают мне, что именно этот вопрос не обсуждается. Хотя чисто из любопытства, мы можем послушать ваши аргументы. – Вот такую невероятно оскорбительную и резонансную для этого общества даже не вещь, а вызов кидает всем этим господам, и может быть даже дамам, этот первостепенный хам и наглец. Где он в качестве демонстрации полного неуважения к людям за этим столом сидящим и к их уму, берёт и начинает с одного полушария своего заднего мозга, как он говорит, перекатываться на другое. Вгоняя таким образом в оцепенение воображение дам и в оторопь холодный расчёт господ за столом, и не знающих как быть и что делать в ответ на такое пренебрежение их правом на свою эстетическую самоидентичность и независимость мышления, когда его тут так жестоко попирают.

А этот тип продолжает бесчинствовать на этом, только по его заверениям, своём месте и стуле.

– Вы ведь все до единого крепки задним умом. – Вот такое заявляет этот тип. – Так что давайте, противопоставляйте свои аргументы вопреки всему тому, что мой задний ум утверждает. – И опять этот негодяй своим перекатыванием с одной области своего сидения на другую чуть ли не сводит с ума всех тут дам за столом, впавших в умственный ступор при виде того, что он здесь себе позволяет.

Что же насчёт имеющихся тут в наличие господ, то они ещё не растеряли в себе чувство собственного достоинства, мораль и этикет, и они, следуя правилам хорошего тона, не замечают публично этому типу на то, на чём он хотел бы сконцентрировать их общее внимание. Ведь как только он этого сумеет тут добиться, то он тем самым поставит всех этих господ, занимающих несравнимо выше с ним общественную позицию, на один уровень с собой, безнравственного и аморального типа. А этого они не допустят, и не с тем, вы, гражданин подлейшей конструкции, связались.

– Так всё-таки чем обоснуете ваши претензии на это место на стуле? – снова задаётся вопросом этот неимоверной наглости человек. – Всё той же причиной. На нём кто-то из вас раньше моёного сидел. – Усмехается незнакомец. – На пять, десять, а может и того больше, на целых десять минут. А если я приведу в качестве доказательства то, что я на нём вчерась сидел, когда тут выпивал с одной из здесь присутствующих дам, то, что тогдась? – Незнакомец на этом месте так стрельнул из себя своим искромётным взглядом в сторону имевших в наличие за столом дам, что вместе с ними и господа одёрнулись назад от испуга. А вот чего все тут испугались, то тут всё, естественно: своего оговора и ложных поклёпов, которые обязательно постарается нагородить на них этот тип, – я именно с вашей, лысый тип, супругой выпивал и за ней затем крепко ухаживал, – чтобы внести в их единство раскол и на этом попытаться вообще всех разругать между собой и расстроить до дикого фанатизма.