Андрей Бонцевич - Кома

В кафе, сделанном из угловой квартиры кирпичного хрущёвского дома, играла легкая музыка. Пахло корицей и ванилью. Круглые светильники, висящие на длинных цепочках, красили стены и столики в розоватый цвет, от которого сразу становилось тепло и уютно, как под Новый год.

Девушка юркнула за столик, стоявший в самом тёмном уголке. Мартин медленно сел рядом.

– Кофе? – спросил он.

– Да, и грушевый штрудель, если у них есть.

Спустя пару минут на столике появились две полные чашки и блюдце с кусочком чего-то воздушно-ароматного.

Мартин прищурился, отпил немного горячей горечи и посмотрел девушке в глаза.

– Ну, давай начнем. Скажи, пожалуйста, кто я? Ты меня знаешь?

– Отличный вариант знакомства, – усмехнулась девушка, и на щёчках у нее заиграли ямочки. – Тебя зовут Мартин.

– Ага. Хорошо, – Мартин почесал кончик носа и поставил чашку на стол мимо блюдца. – А кто же тогда ты?

– Эм… Тут есть некоторая сложность. Меня, конечно, как-то звали перед тем, как я сюда попала, но я не помню ничего, кроме ника из соцсетей. Шутливого прозвища. Заморючка я.

– Так, – нахмурился Мартин. – Прозвище шикарное, но ситуация фиговая. Во-первых, куда это «сюда»?

– В мир мёртвых.

Мартин закашлялся, выронил ложку, и звон от неё разлетелся по всему кафе.

– А можешь как-нибудь… ну, это… подробнее?

– Я плохо в этом всем понимаю, но попробую. Дело выглядит примерно так: есть некая система, в которую издатели книг и киношники загружают свои работы. Система эта называется Айя, и в ней можно читать и смотреть фильмы по технологии максимальной иммерсии. Я пробовала, просто потрясающая тема. Но есть одна опасность: если человек сильно увлечётся, то система затянет его так далеко, что наступит так называемая иммерсионная смерть. В реальной жизни тело впадает в безнадёжную кому, а сознание переходит жить в Айю. То есть сюда. Это все, что я знаю.

Мартин с шумом втянул воздух, допил кофе и резким движением грохнул чашку о блюдце.

– То есть ты хочешь сказать, что… Нет, это бред. А если просто выключить терминал?

– Тогда конец. Понимаешь, эта штука… Она помимо разума загружает в себя ещё какую-то составляющую, ту, что позволяет сознанию существовать отдельно от тела. И вот это и есть проблема. При простом отключении она не закачивается обратно, и личность остается там, в Айе. В смысле, здесь. Просто так не вернёшься. Нужно, чтобы человек сам понял, что с ним.

– Пока я понял то, что круто влип. Но… В то, что ты говоришь, невозможно поверить.

– Почему?

– Звучит очень дико.

– Дико звучит лев в саванне поутру. Сама слышала. А здесь… Тебе не казалось никогда, что мир какой-то странный?

– Никогда. Я знаю, что он странный, но другого-то нет.

– Давай про это пока не будем. Вижу, ты мне не особо веришь.

– Извини, нет. И вообще мне нужно на работу.

– Да нет у тебя никакой работы! Система наверняка уже подобрала вместо тебя следующего игрока. Всё течет, всё движется, но никто ничего не замечает!

– Так-так-так, – медленно протянул Мартин, падая на спинку стула. – Давай поступим следующим образом. Сейчас я расплачусь за завтрак, мы вместе выйдем отсюда, и ты пойдёшь налево, а я направо. Мы сделаем вид, что никогда не встречались, и постараемся забыть это утро, как неудачный стендап.

– Не получится, – покачала головой девушка. – Во-первых, мы с тобой уже три года живём вместе, и я не смогу тебя оставить здесь умирать. А во-вторых, даже если и смогу, то через неделю тебя не станет по-настоящему.

– Как? Почему? – Мартин попытался вскочить, но чуть не опрокинул столик и рухнул обратно.

– Деньги на твоем страховом счету подходят к концу. Врачи не могут держать на аппаратах столько народу. Кто платит – тот живёт. Поэтому я и должна любой ценой вытащить тебя отсюда.

– Но… Как? Даже если то, что ты говоришь, – правда, тогда как найти выход из мира?

– Просто поверить в то, что мира нет.

– Пока не могу. Извини, но нет.

– Я знала, что это будет долгая дорога. Ладно, пошли.

– Подожди. Куда идти-то?

– Я точно не помню. Мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Эта Айя… Она что-то делает с памятью человека. Какие-то участки пропадают.

Мартин замер, вспомнив вчерашний разговор с Максом. Чёрт, чёрт, чёрт! Неужели это правда? Кома, мир мертвых, иммерсионная смерть – это что, всё есть на самом деле? И всего неделя? О нет, нет, нет! Это не может быть правдой!

Швырнув деньги на барную стойку, он выскочил из двери, будто выкинутый качком-вышибалой. Девушка грациозно вышла вслед за ним.