Ильяс Сибгатулин - Фантастические дни [litres самиздат]

Теперь уже я подошёл к валявшемуся в грязи богу и навис над ним, наставив дуло оружия прямо меж красных огней глаз.

– Да, это всё сотворено тобой, Аид. Это твой мир…

– Нет, Фредерик, ты не понял, этот мир сотворил Её отец! Своими маниакальными опытами, словно языками гидр, он проник в мир богов, куда смертным дорога закрыта! Вы своими устройствами, поглощающими целые моря, можете сравнять Олимп с землёй! И нет уже поклонения богам, люди больше не верят в богов, так как верили ваши предки! Ушло то время!.. Я почти потерял свой мир… Я утрачиваю с ним связь, будто нити старухи Лахесис рвутся одна за другой!..

– Мой папа был замечательным! Он бы не допустил войны, – нежный голосок в моей голове обиделся, – Вот он меня-то хорошо воспитал. А значит, он хороший человек! Ты мне веришь, Милый?..

Когда ты меня освободишь, то вам уже не нужны будут никакие войны, никакие боги, потому что вы сами станете бессмертными! Веришь мне?

– Верю, – ответил я, не соображая, кому отвечаю Стикси или Аиду.

Бог взглянул на меня, огни глаз сузились.

– Зря веришь. Если вернуть эту деву, то мир не станет прежним – он сгорит в пламени гефестового горна, поглощенный людской жаждой к власти и вечной жизни…

– Стикси может прекратить это, понимаешь! Я верю в это. Она обещала мне, что война кончится! И небо… Небо, Аид, станет прежним! – я задыхался от распирающего меня волнения, ноги стали ватными.

И тут, чувствуя мою слабость, Аид резко вскочил на ноги и напал снова.

Ох, если бы он не был столь неуклюж, когда стоял на месте.

Его меч не смог достать меня, а я выстрелил во второй раз.

И во второй раз Аид отлетел от удара. Но теперь транс мутагены стали действовать на него. Они расщепляли его на кусочки, разъедали, как внутренние черви, как паразиты! Плоть бога разбросало на несколько метров вокруг, забрызгав чёрной кровью грязную землю, камни и редкие кусты.

– Я что убил бога!? – закричал я. Голос, хриплый и надрывный, в этот момент показался мне ошарашенным. Первый раз в жизни я был так растерян!

– Идиот, – послышался из-за спины скрипучий голос, – Бога не убить.

Харон подошёл ко мне.

– Хоть вы и меньше верите в нас, но всё же пока верите. Эта маленькая толика веры удерживает сие миры от полного ухода в небытие Хаоса. Аид не может умереть, – он указал пальцем на разбросанные шипящие ошмётки чёрной грязи, – Смотри, дурень!

Куски аидовой плоти (если у него вообще была живая плоть) сбегались друг к другу, подобно каплям воды. Собравшись через некоторое время в единую массу, Аид стал воплощаться в человеческий образ. Я подошёл к ещё не сформировавшемуся силуэту и направил на него бластер, готовясь заранее нажать на спуск.

Но раздавшийся голос заставил меня содрогнуться и отойти назад.

– Хорошо, человек, я выполню твою просьбу, – голос принадлежал Аиду, но был исковеркан, словно доносился из самого нутра бога.

От неожиданности я опустил руки, бластер выпал. Я снял очки и маску, стянул капюшон – берет давно слетел с головы – и вновь подошёл к чёрному силуэту.

Тот, наконец, обрёл человеческий облик и, поднявшись, гордо и снисходительно взглянул на меня. Словно и не было его унижения.

«Вот же выдержка! – Подумал я, – Видимо, не хочет ударить в грязь лицом! Бог!».

Аид в то время уже развернулся в сторону пустыни так, что река Стикс осталась у него за спиной.

– Идём, человек, я освобожу душу этой девы. Харон… проследи, чтобы людское оружие не выстрелило…

Перевозчик низко поклонился и подошёл ко мне.

– Твой берет, Фредерик Долен. Береги голову! – не дожидаясь ответа, он вновь вернулся к руслу Реки, по дороге подобрав мой бластер.

А я затопал следом за Аидом, уже плюнув на всякую безопасность и возложив свою судьбу в его руки.

Дождь не прекращался, да и ветер всё никак не мог угомониться, поэтому вскоре мне пришлось вновь нацепить маску и капюшон.

Пройдя с полсотни метров, Аид резко остановился и, повернувшись ко мне, ещё раз строго спросил.

– Ты хочешь этого больше всего?

Я кивнул.

– Учти, Фредерик Долен, что мир людей и мир богов больше не будут такими, как сейчас! Я предвкушаю, что Олимпийцы, в особенности Зевс и Арес, разъярятся пуще обычного, и тогда вам, людям, придётся очень туго!

Я не нашёлся, что ответить – сам осознавал, что возвращение Стикси будет концом настоящего…

Аид выставил перед собой руки и, словно открывая створы ворот, провёл ими в воздухе.

И тогда я увидел тени, бредущие мимо нас. Молчаливые души умерших, не помнящих своего прошлого и не знающих будущего. Их было так много, что мне показалось, будто я стою в толпе прохожих на бульваре Райсворлд в самом центре Грандсити, столицы Новой Республики, настолько много было вокруг меня туманных силуэтов былых времён.