Агата Озолс - Мишка и Трубочист

— Почему нет?

— Не думаю, что наша компания подойдет молодой женщине, — обтекаемо ответил Михаэль.

— Еще как подойдет.

Она дождалась, когда Михаэль затушит и выбросит окурок, и подошла к нему близко-близко. Положила руку на его грудь, сомкнула пальцы на золотой пуговице.

— Можно мне загадать желание? — спросила, привстав на носочки.

Михаэль понял — поцелуя не избежать. На секунду мелькнула трусливая мысль расслабиться и получить удовольствие. Потом он представил себе, как может расценить это его «расслабиться» Илзе, и сделал шаг назад.

— Поздно уже, — сказал, убирая ее руку со своей куртки. — Пора по домам.

Они вернулись в зал под внимательными взглядами друзей. Илзе тут же улыбнулась загадочно, Михаэль сделал вид, что ничего не заметил. Пока она устраивалась за столиком, подошел к барной стойке и расплатился за всю компанию. У них было принято платить по очереди.

— Ну что, — подходя к столу, спросил у друзей, — пора по домам?

— Да ладно, время еще детское. Посидим, выпьем еще по кружке.

— Тогда без меня, — ответил Михаэль. — Пойду спать. Устал, как собака.

Попрощался с друзьями, пожал всем руки.

— Подожди, — остановила его Илзе. — Я пойду с тобой.

Михаэль достал телефон и вызвал ей такси, убивая этим сразу двух зайцев: и домой ее отправит, и избежит очередного не нужного разговора.

Ему повезло, машина приехала буквально через минуту. Михаэль галантно распахнул перед Илзе дверь. Она не спешила садиться в машину.

— А поцелуй на ночь? — спросила и вытянула губы бантиком.

— В следующий раз, — недальновидно ответил Михаэль и тут же пожал о сказанном.

— Ловлю тебя на слове, — игриво произнесла Илзе и села-таки в машину.

Михаэль дождался, когда такси скроется из вида, и пошел в сторону своего дома. Жаль, что не удалось познакомиться с той женщиной на площади.

Возвращаясь домой, Михаэль думал о том, что ему давно уже не шестнадцать, да и не двадцать, и даже не тридцать лет, а он все еще встречает Новый год в компании друзей.

Почему-то именно в этом году мысль о шумной вечеринке не радовала, скорее даже наоборот, раздражала. Возможно это оттого, что там будет Илзе. В последнее время она словно с цепи сорвалась и устроила на него настоящую охоту, будто он был ценным призом, этаким редким зверем, которого молодая женщина решила во чтобы то ни стало захомутать.

«И повесить мою голову на стене в спальне», — хмыкнул про себя Михаэль, представив себя, болтающимся на стене и, почему-то, с роскошными, ветвистыми рогами.

«Чур, меня, чур!»

С Илзе надо было что-то делать, как-то поговорить, объяснить, но Михаэль не хотел и не умел объясняться с дамами. Ему проще было избегать неудобных разговоров. Но как избежать, например, встречу Нового года? Прямо хоть не ходи никуда, честное слово.

Он стал обдумывать идею провести новогоднюю ночь в собственном доме, в компании самого, так сказать, близкого человека. А что? Можно дождаться двенадцати, послушать, как бьют часы на Ратушной площади, пропустить стаканчик виски и спокойно лечь спать в родную постель. И никакой тебе Илзе, да и утреннего похмелья удастся избежать. Прекрасная мысль.

Именно в этот момент Михаэль заметил впереди себя, в неровном свете фонарей белую фигуру. Отогнав мысль о каком-нибудь приведении, попробовал присмотреться повнимательнее. Не то, чтобы его очень интересовало, кто идет перед ним, просто людей на улицах почти не было, а те, что встречались, шли шумными компаниями. Одинокий человек поневоле привлекал к себе внимание и заставлял задумываться о том, что Михаэль в эту предновогоднюю ночь не оригинален в своем одиночестве.

Под очередным фонарем стало ясно — фигура принадлежала женщине. Михаэль чуть замедлил шаг, решив не пугать даму своими габаритами. Да и вообще не пугать. А то, мало ли, какая попадется нервная особа, еще поднимет крик на весь квартал. И проведет он эту ночь в полицейском участке, доказывая, что он, Михаэль Адамсон, законопослушный гражданин, а не серийный маньяк или извращенец.

Но, как оказалось, дама ему попалась не из разряда пугливых.

Пока Михаэль стоял в темноте, ожидая, когда она отойдет подальше, женщина остановилась, развернулась на сто восемьдесят градусов и, чуть замявшись, решительно шагнула в его сторону. Но и этого ей показалось мало. Она включила фонарик на телефоне и направила луч Михаэлю в самое лицо. Ему ничего другого не оставалось, как зажмуриться и прикрыть глаза ладонью.