Дмитрий Тагунов - Меня нет [Сборник]

Её холодная ладошка накрыла его руку, всё ещё касавшуюся её щеки. Влада не нашла в себе сил ответить вслух.

Но её глаза сказали «да».

Вливаться в реку — это радость

Наконец-то одинокое путешествие закончилось, и дружные руки подхватывают и несут с собой. Родившийся слабым, почти бессильным, ручей набрался энергии и сил, и готов проявить свои новые возможности среди других подобных ему. Он не затеряется, так ему хочется думать.

Вливаться в поток — это шок

Энергия нового ритма подхватывает неосязаемое, почти воздушное тело ручья и сразу же бросает в каскад переплетений, разбавляет мыслями и поступками других, давно угаснувших ручьёв. Этот путь проходят все. Но не каждый способен сохранить себя.

Вливаться в русло — это риск.

Проторенная миллионами предшественников дорога ведёт в неизвестность. Её проложили те, кто стремился дальше. Только вперёд, без оглядки. Даже не подозревая, что ждёт впереди. Вокруг зеленеют луга, нависают деревья, летают птицы. Солнце рисует переливчатую рябь на дне.

И давят, давят со всех сторон водные тела. И горький песок заполняет душевную пустоту, поднимаясь со дна. И рыбы безмолвными наглыми паразитами испражняются в чистом сознании.

Река равняет всех.

Смутный образ реки видением проплыл в голове и исчез, уступив место стремительным мыслям. Некогда отвлекаться на ерунду! Нет времени приглядываться к вялым попыткам внутреннего голоса напомнить о себе. Сейчас — только дело.

Вычислить, где держали Олесю — так звали дочь Влады, — не составило большого труда. Как и всякий человек, она владела кибермозгом. И даже если виртуальный маячок блокирован, выхода в сеть её лишить почти невозможно. С этим быстро справился Рыжик — он взялся за это за весьма высокий процент. Практически пришлось отдать ему весь аванс. Однако две головы, как верно кем-то замечено, лучше, чем одна.

Операцию проделали быстро. Загородный трёхэтажный коттедж, кирпичный забор, камеры, охрана. Машину оставили в лесу у дороги. Рыжик вырубил камеры и отвлёк охрану на себя, а тем временем Бад — в боевой экипировке и чёрной маске, разумеется — ворвался в дом и быстро устранил всех, кто пытался оказать сопротивление. Девочка — голодная, исхудалая и напуганная — обнаружилась на втором этаже в запертой комнате.

Электронный замок был взломан самым примитивным образом. А далее удар ногой, быстрый рывок в полусумрак, встреча с паническим и полным отчаяния взглядом.

— Всё хорошо. Всё в порядке, Олеся. Я друг. Я отвезу тебя к маме. Не бойся.

Поверить в такое трудно, да кто её спрашивает? Подхватил, перекинул через плечо слабое тельце и в обратный путь! Девчушке лет восемь или девять, не особо тяжёлая.

Ушли так же, как и пришли. Оставив после себя разгромленный особняк и десяток неподвижных тел. Но это уже не нашего ума проблемы, верно рассудил Бат.

Девочка устроилась на заднем сидении машины, где вскоре успокоилась и уснула. За рулём сидел Батист. Костя перезаряжал оружие. Некоторое время ехали молча. По пути начали разоблачаться: скинули маски, бронежилеты, электронику. Всё в сумку. Потом разберёмся где чьё.

— Куда теперь? — по-деловому осведомился Рыжик.

— К мамаше, как и договаривались. Пункт «девять», квартира на Коломяжском…

— Да знаю, знаю. Что с деньгами?

Батист мельком глянул на друга. Тот заметно нервничал.

— Будут деньги, никуда не денутся.

— Ну, а потом? Ты их отпустишь? — лёгкий кивок назад.

Чёрт, он начинает настораживать. Ладони Бата крепче сжались на руле.

— Я ещё не решил. Деньги, конечно, не малые, но если вдруг нас засекли…

— Да никто нас не засёк! — перебил его Рыжик.

— …если нас засекли, то с этим делом покончено. Делим бабло, все счастливы. Ну, а если всё в порядке, то будем думать. Если надумаю их сдать, я тебе сообщу, будь спокоен.

— Ты уж сообщи, — кивнул Рыжик. Определённо он вёл себя странно. Дальше ехали молча. Уже в городе он сказал: — Выброси меня в Озерках.

— Не вопрос.

Действительно, дальнейшего участия в этом деле от Рыжика не требовалось. Машина остановилась у перехода, и Костя, не попрощавшись, проворно выскочил на улицу, прихватив с собой сумку с оружием. Что ж, теперь каждый сам по себе.

Прямоугольный треугольник из трёх люков испускал в атмосферу умеренную дозу канализационного пара.

Машина осталась в кармане проспекта, с которого Бат долго наблюдал за нужным двором. Девчонка так и не проснулась, и пришлось оставить её в машине. Так даже лучше. Осторожно оглядываясь, Батист преодолел двор, вышел рядом с детской площадкой, нырнул под кроны невысоких дворовых деревьев и оказался перед нужным подъездом. Некое предчувствие заставило его остановиться, внутри всё неприятно похолодело. Ощущение опасности становилось навязчивым.