Р. А. Сальваторе - Вектор-Прайм

— Благоприятные погодные условия? — в замешательстве повторил Джерем Кадмир. — Откуда ты знаешь?

Йомин Карр поднес палец к носу и коснулся чувствительной точки углита-маскуна, подав сигнал о том, что пора свернуться.

При виде подлинного лица коллеги — обезображенного, испещренного татуировками — Джерем Кадмир попытался отползти назад и продавить спиной ствол дерева.

Юужань-вонг не шевелился, наслаждаясь болевыми ощущениями от крошечных уколов углита, сползавшего все ниже и ниже к самым ногам.

— Я мог бы пойти с тобой и вместе со всеми дожидаться, когда вы погибнете, — объяснил Йомин Карр. — Разумеется, я испортил ваш грузовик. Его уже не починить, но сомневаюсь, что вы смогли бы взлететь на этой ржавой развалюхе даже без моего вмешательства. Я мог бы позволить тебе доблестно сражаться с трансформацией, которую ты зовешь бедствием, и даровать тебе недостойную смерть — не от рук воина, а всего лишь от нехватки кислорода.

Джерем затряс головой. Его губы задвигались, словно он пытался отвечать, но слова не покидали уст.

— Но ты проявил упорство и находчивость, добираясь сюда, — продолжал воин. — Ты заслужил лучшей участи.

Джерем рванул было в сторону, но Йомин Карр без труда поймал его, одной рукой обхватив снизу подбородок, а другой вцепившись в волосы на затылке. Кореллианину нечего было противопоставить мощным натренированным мускулам юужань-вонга, который с ужасающей легкостью толкнул его вниз, оттянув голову так, что Джерем был вынужден смотреть в пугающее, обезображенное лицо.— Ты понимаешь, какую честь я тебе оказываю? — серьезным тоном спросил Йомин Карр.

Джерем не ответил.

— Я дарую тебе смерть воина! — взревел юужань-вонг. — Юн-Йаммка! — Он резко скрутил руки, и шея Джерема Кадмира хрустнула.

Йомин Карр опустил безвольное тело на землю и на несколько долгих секунд застыл над ним в торжествующей позе, моля Сокуршителя принять эту жертву. С точки зрения юужань-вонга он действительно оказал Джерему Кадмиру огромную честь. В какой-то степени он даже пошел против приказа, который предписывал ему не вмешиваться в борьбу ученых с экологической катастрофой.

Но Йомин Карру было что сказать в свое оправдание. Джерем видел слишком много и понимал, что им не выиграть эту битву. Он бы стал уговаривать других бежать с планеты, вместо того чтобы оказать сопротивление наступающему бедствию. Юужань-вонг кивнул сам себе, уверенный, что поступил правильно. Склонившись над телом, он нашел принесенные Джеремом образцы.

Это было даже кстати: он возьмет их с собой в лагерь для изучения, чтобы шестеро оставшихся ученых искали решение проблемы и тем самым отчасти помогли ему исполнить свой долг. Ведь одна из его задач — выяснить, смогут ли ученые противопоставить что-либо мощному биологическому оружию юужань-вонгов.

Исполнив этот долг, он оправдается за то, что сегодня оказал Джерему Кадмиру столь высокую честь.

Удовлетворенный проделанной работой, Йомин Карр зашагал обратно к научному комплексу. Несмотря на все разумные доводы, в глубине души он знал правду.

Он убил Джерема Кадмира не просто из уважения, не потому, что человек заслужил смерть воина, а прежде всего потому, что жаждал этого всей душой. Слишком долго Йомин Карр жил среди неверных, говорил на их языке и принимал участие в их странных и кощунственных делах. Но день великой славы, день юужань-вонгов близился, и воин с нетерпением ждал его наступления.

***

Сперва Данни решила, что умерла. Но сознание мало-помалу возвращалось к ней, и очень скоро, еще даже не открыв глаза, она пришла к пониманию, что жива, пусть все тело и болело от полученных ран. А еще она каким-то образом осознала, где именно находится — внутри живого кургана, который они видели с орбиты, — и эта мысль наполнила ее сердце ужасом.

Ее правое плечо было вывихнуто и пульсировало от боли, и она чувствовала прикосновение чьих-то сильных рук к запястьям. На голые плечи девушки была наброшена накидка, а в ногах ощущалась какая-то вязкость, словно она стояла в луже желеобразной грязи.

Она услышала сдавленный вскрик и, узнав голос Бенсина Томри, усилием воли открыла глаза.

Данни увидела многоцветие стен, грубо высеченных из камня, и нескольких огромного роста людей — нет, не людей, инстинктивно поняла она, а неизвестных ей гуманоидов, покрытых увечьями и татуировками. Двое из них так крепко стиснули ее руки, вытянув их в разные стороны, что она не могла пошевелиться. Чуть в стороне стоял Бенсин с запрокинутой назад головой, а подле него находился еще один огромный гуманоид. Татуированный воин занес над ним руку и, изогнув ее, как птичий коготь, вонзил в горло Бенсина. Мертвое тело ученого осело на пол — в его смерти сомневаться не приходилось.