Дмитрий Орёл - Мю Цефея. Игры и Имена

— Мы заботимся о нуждах и чаяниях каждого! А ваши аристократы стремятся набить только свои карманы!

Анхельм развел руками:

— Так и мы заботимся о нуждах и чаяниях каждого! Чем больше средств будет у населения, тем большие суммы можно будет прикарманить!

— Вы наводнили свои города патрулями!

— Исключительно во имя добра! Количество преступлений против личности снизилось в восемь раз. Количество краж — в шесть. Невинная девушка может в одиночку пересечь всю Теократию из конца в конец, и ей будет угрожать опасность разве что натереть ноги. Вдобавок расширенный штат городских когорт создает новые рабочие места.

— А комендантский час?!

— Классная идея, правда? Мы ожидаем бума рождаемости к следующему лету.

* * *

Вечерело. Солнце коснулось вершин холмов. Устав ждать поединка, оруженосцы развели костер, и девушка, реквизировав немного съестного из припасов обоих рыцарей, кашеварила над котелком. Стреноженные лошади и мулы бок о бок щипали траву. Рыцари, сидя на собственных щитах, чтобы не застудить афедроны, продолжали вести бой. Словесный.

— Как ты можешь рассуждать о свободе вероисповедания, если у вас в Альянсе есть государственная религия?

— У нас нет государственной религии. У нас есть религия, которую исповедуют девяносто три процента населения.

— Вы выгнали всех остальных из городов!

— Если большинству граждан не нравятся молельные дома других религий, то у них есть гарантированное Конституцией право запретить размещение этих домов в пределах населенных пунктов. Каковым правом граждане и воспользовались. Это называется «референдум», понятие, до которого вам, балбесам теократическим, еще расти и расти.

— И какая же свобода выбора есть у верующих других религий?

— Либо переться в свои храмы за пять лиг от города, либо сменить религию. Все равно их прежняя религия ложная и не приведет к Спасению. Но заметь, никто их ни к чему не принуждает, они полностью свободны в своем выборе. А что делаете с иноверцами вы в своей Теократии?

— Сажаем их на кол. Но исключительно во имя добра, чтобы они не засоряли умы нашей молодежи ложными учениями. Понимаешь, наши дети для нас намного важнее чужих взрослых. Сажая всех проповедников ложных религий на кол, мы следим за монолитностью нашей страны в религиозном плане, обеспечиваем преемственность духовных ценностей и боремся с разложением молодежи.

— Сажаете на кол?! Я слышал, что вы их просто высылаете за границу…

— В общем, так и есть. Потом мы их вышвыриваем за границу, чтобы не портили вид. Мы даже кол из ценных пород дерева не извлекаем, он остается в потерпевшем в качестве компенсации — потому что мы добрая страна и во имя добра компенсируем доставленные неудобства. А вот я слышал, что у вас любой может открыть кафе.

— Вранье. Не любой. Чтобы открыть кафе, нужно пройти санитарную инспекцию. Это сложно. Например, нужно мыть руки по крайней мере дважды в неделю. Инспектора за этим строго следят.

— И эти люди будут говорить мне о правах человека! Тебе самому-то не кажется, что требование мыть руки является вторжением в личное пространство?

— Но это же во имя добра!

Анхельм величественно вознес палец к небу:

— Заставлять людей мыть руки во имя добра — это как-то мелковато!

— А что ты скажешь о попрании свободы печати, как делаете вы в своей Теократии? Это что, по-твоему, не злое дело?

— Это дело, безусловно, доброе! Мы фильтруем новости, отсеиваем то, что не является важным для граждан или может их расстроить. Вот, например, давеча Магнат проработал на два документа больше, чем следовало, захмелел и во время официальной церемонии принялся танцевать джигу под гимн, вдобавок не попадая в такт. Ваши борзописцы, конечно, расписали бы этот случай во всех подробностях и снабдили бы статьи светографиями?

— Разумеется! — Доминик воспылал праведным гневом. — Люди имеют право знать, что ими управляет алкаш!

— А что им это даст? — дружески приобнял его за плечо Анхельм. — Сместить Магната они все равно не могут, повлиять на него тоже. Получается, граждане будут всего лишь беспочвенно расстраиваться, гадая, насколько Магнат был пьян, когда обещал снизить налоги. Спойлер: он вообще не помнит, что собирался снижать налоги. Так вот, сам посуди: зачем зря расстраивать людей? Не лучше ли писать о чем-то хорошем, например, о том, что растут надои козьего молока в пересчете на валовый вес телят, что хлопкоробы Крайнего Севера перевыполнили план по обмолоту озимых яровыми, и что уже совсем скоро в серию пойдут новые ковры-самолеты с противоугонным заклинанием отечественной разработки?