— Вы полагаете, — покачал головой Пеллеон, — что угонщик кораблей Феррьер сумеет найти того, кто поставлял корабли кореллианцам, прежде, чем Каррд и повстанцы успеют договориться?
— Я ничего не полагаю, — спокойно сказал Траун. — Феррьер уже сейчас идет по следу Соло и определил для нас пункт его назначения... а благодаря отличной работе разведки над прошлым Каррда я точно знаю, с кем именно нам предстоит встретиться в конце этого следа. — Он взглянул в иллюминатор на возвращающиеся истребители СИД. — Прикажите навигаторам рассчитать курс в систему Пантоломина, капитан, — задумчиво проговорил он. — Стартуем сразу же, как только закончится разгрузка челноков.
— Есть, сэр. — Пеллеон кивнул навигатору и быстро посчитал в уме. Время, за которое «Сокол Тысячелетия» достигнет Корусанта; время, за которое «Химера» достигнет Пантоломина...
— Да, — сказал Траун, словно прочитав его мысли. — Нам предстоит настоящая гонка.
Над коричневыми холмами Хоногра зашло солнце, окрасив облака над горизонтом в красно-фиолетовый цвет. Лея смотрела на закат, стоя в дверях дукхи. Ее не оставляло знакомое чувство тревоги, которое она испытывала каждый раз, когда ей предстояла очередная опасная задача. Еще несколько минут, и они с Чубаккой и С-ЗРО отправятся в Нистао, чтобы освободить Хабара- ха и бежать. Или погибнуть, пытаясь это сделать.
Вздохнув, она вернулась в дукху, пытаясь понять, где же она все-таки ошиблась. Полет на Хоногр казался ей вполне разумным поступком и жестом доброй воли по отношению к ногри. Еще до того, как покинуть Кашиик, она убедила себя, что идея эта пришла ей в голову не сама по себе, но под мягким влиянием Силы.
Возможно, так оно и было. Но вовсе не с той стороны Силы, как она предполагала.
Лея поежилась на холодном ветру. «Сила всегда была с моей семьей», — сказал ей Люк накануне битвы при Эндоре. Сначала она не верила, пока много месяцев спустя его терпеливые уроки не начали приносить плоды. Но ее отец получил такое же обучение и владел такими же способностями... и все же в конце концов перешел на темную сторону.
Один из близнецов толкнулся у нее в животе. Она помедлила, мысленно осторожно коснувшись двух крошечных существ внутри ее, и на нее тут же нахлынули воспоминания: напряженное и печальное лицо матери, поднимавшей ее из темноты сундука, где ее прятали от любопытных глаз; склонившиеся над ней лица незнакомцев, с которыми мать разговаривала таким тоном, что она испугалась и расплакалась; и как она снова плакала после смерти матери, крепко прижавшись к мужчине, которого научилась называть отцом.
Боль, горе, страх... и все это из-за ее настоящего отца, человека, который отказался от имени Энакин Скайуокер и стал называть себя Дарт Вейдер.
В дверях послышалось едва слышное шарканье.
— Что, С-ЗРО? — спросила Лея, повернувшись к дроиду.
— Ваше высочество, Чубакка сообщил мне, что вы скоро улетите, — чуть взволнованно проговорил С-ЗРО. — Значит ли это, что мне предстоит сопровождать вас?
— Конечно. Что бы ни произошло в Нистао, вряд ли тебе захочется оставаться здесь после.
— Вполне соглашусь. — Дроид поколебался, и Лея заметила, что его все еще что-то тревожит. — Думаю, однако, вам следует кое-что знать, — продолжал он. — Один из роботов-чистильщиков ведет себя весьма странно.
— В самом деле? И в чем проявляется эта странность?
— Похоже, он чересчур интересуется всем подряд. Он задавал множество вопросов, не только о вас с Чубаккой, но и обо мне. Я также видел, как он блуждал по селению после того, как ему следовало отключиться на ночь.
— Вероятно, ему просто в последний раз не до конца стерли память, — сказала Лея, которой не слишком хотелось вступать в дискуссию о личных проблемах дроидов. — Могу назвать еще одного-двух дроидов, которые куда более любопытны, чем предусматривалось их изначальной программой.
— Ваше высочество! — обиженно воскликнул С- ЗРО. — R2-D2 — совсем другое дело.
— Я имела в виду не только R2-D2. — Лея подняла руку, предотвращая дальнейшую дискуссию. — Но я понимаю твою тревогу. Так что последи за этим дроидом для меня, ладно?
— Конечно, ваше высочество. — С-ЗРО отвесил легкий поклон и скрылся в наступающих сумерках.
Вздохнув, Лея огляделась вокруг. Ноги сами привели ее к генеалогическому древу на стене, и она долго его рассматривала. В дереве была вырезана сама история, наряду с молчаливой, но глубокой семейной гордостью. Лея пробежала взглядом по связывающим имена линиям, размышляя о том, что думали и чувствовали сами смотревшие на них ногри. Видели ли они и победы, и поражения — или только победы? И то и другое, решила она. Ногри произвели на нее впечатление созданий, трезво смотрящих на реальность.
Читать дальше