Энн Кэрол Криспин - Трилогия о Хане Соло

«А потому что жизнь Брии для меня важна, как моя собственная, — возразил кореллианин сам себе. — Ничего не поделаешь, так получилось».

Свою задачу он выполнил, теперь следовало придумать, как бы поизящнее, фигурально выражаясь, выкарабкаться из грязи и жреческой компании.

Спас его приход хатта-, который величественно проплыл над грязевой отмелью на репульсорных санях; по обе стороны, отдуваясь и обливаясь потом по влажной жаре, трусили стражники.

— Заввал! — воскликнул Тероенза при виде процессии и почтительно встал.

Чувствуя себя последним идиотом на свете, Хан последовал его примеру.

Вот так впервые в жизни юный кореллианин близко повстречался с хаттом. Он старался не пялиться на бурую морщинистую тушу, возлежащую на салазках: глаза навыкате, из огромной пасти сочится зеленая слизь. Ого! Да эти ребята уродливее, чем Тероенза и вся его братия, вместе взятые! Пришлось напомнить самому себе, что цивилизация хаттов, пожалуй, древнее, чем людская. Но избавиться от отвращения все равно не удалось.

А может быть, дело в том, что именно хатты придумали илизианскую религию как дешевый способ заполучить толпы рабов?

Заввал наклонился к Тероензе, свесившись с антигравитационных салазок.

— Я получил весточку из дома, — произнес он на родном языке. — Джабба и Джилиак, разумеется, все отрицают, а у нас нет доказательств. Семейный совет отказал...

Дальше Хан не разобрал.

— ...поэтому нам ничего не остается, кроме как...

Последнюю фразу Хан перевести не сумел.

— Прискорбно! — возвестил верховный жрец по-хаттски. — Что с моим запросом о дополнительном вооружении и защите наших кораблей, ваше превосходительство?

— Одобрен, — ответил Заввал. — Груз прибудет со дня на день.

— Замечательно!

Тероенза перешел на общегалактический:

— Заввал, я хотел бы познакомить тебя с нашим отважным пилотом Викком Драйго. Это он спас груз глиттерстима.

Огромный слизень хмыкнул, его раскатистое «хе-хе-хе» прозвучало на таких басах, что Хан не только услышал, но и почувствовал звук.

— Приветствую тебя, пилот Драйго. Мы отблагодарим тебя достойно.

— Да не за что...

Тероенза взмахнул карикатурными ручонками:

— К нашему гостю следует обращаться «ваше превосходительство», пилот Драйго.

— Да как скажете. Не за что, ваше превосходительство. Большая честь служить вам.

Заввал опять хохотнул.

— Весьма понятливый и вежливый для человека, — заметил он на родном языке, обращаясь к верховному жрецу. Не хочешь ли дать юноше прибавку к жалованью? Мы хотим, чтобы мальчик был счастлив.

— Все уже организовано, ваше превосходительство, — откликнулся Тероенза.

— Хорошо, — проворчал хатт. — Хорошо.

Хан сделал вид, что не понял ни слова.

Заввал развернул салазки и заскользил прочь, предоставив своим дальним родственникам с пыхтением вылезать из грязевой ванны.

— Ты порадовал его превосходительство, — бросил Тероенза кореллианину на общегалактическом. — Сообщили ли тебе время, когда будет готова следующая отправка?

Очнувшись от ступора, Хан тоже зашлепал к берегу.

— Сказали, что в конце недели. У меня еще два рейса с паломниками, завтра и еще через день.

— Хорошо. Нам нужны рабочие руки.

Хан поднял ворох одежды и махнул рукой в сторону океана:

— Хочу сполоснуться, прежде чем одеваться.

— Ах да! — спохватился Вератиль. — Мы используем грязь для очистки, она не прилипает к нашей коже так, как к твоей, пилот Драйго. Высохнув, мы отряхиваемся, вот и все.

И он продемонстрировал, как это делается, подняв в воздух тучу сухой красноватой пыли.

— И вся грязь отпадает сама собой, как видишь.

— Но мне-то необходима вода!

— Будь настороже и не заплывай далеко, пилот Драйго, — предупредил, охорашиваясь, Тероенза. — Некоторые обитатели наших морей крупны и голодны.

Хан с готовностью пообещал не стать обедом и, держа ботинки и комбинезон подальше от вымазанного в красной грязи тела, побрел к океану, осторожно ступая босыми ногами. За грядой дюн воды не было видно, но оттуда доносился теплый солоноватый запах.

Оставив вещи на песке, кореллианин с опаской зашел по колено и присел на корточки, предоставив волнам смыть грязь. Вернувшись на берег, он отыскал ровный участок и улегся, подставив тусклому, затянутому дымкой солнцу голую спину. Покрывшиеся соленой корочкой волосы жесткой проволокой торчали во все стороны. Все лучше, чем грязь. Хан сонно зевнул.

Он уже засыпал, когда пришедшая на ум мысль заставила его вздрогнуть и открыть глаза. Совсем забыл, надо же! Хан поднялся на ноги, отыскал разбросанную одежду и запустил пальцы в подсумок. Настороженно поглядывая по сторонам, юный злоумышленник вытащил миниатюрный записывающий блок бортового журнала, позаимствованный с «Илизианской Мечты». Приборчик все еще работал. Хан отключил его; все отлично записалось.