Кирилл Еськов - Rossija (reload game)

Счастье еще, что одноногий англичанин Иоганн Зильбер, неведомым образом завладевший чудесной птицей в своих странствиях, был как раз человеком толпы и просто не мог уразуметь тех тайн мироздания, которые попугай выбалтывал направо и налево. Латынью морячок, похоже, если и владел, то на уровне портового аптекаря, а главное — науками ничуть не интересовался, поскольку они не приносят барышей. О славе же и о месте в истории тот не думал вовсе; более того — одноногий неоднократно высказывался в том духе, что желал бы прожить остаток жизни в полнейшей безвестности, лишь бы только безвестность та была достаточно комфортной. Впрочем, близость англичанина к Годунову делала такие мечтания пустыми: вход в окружение триумвира стоил дорого, но выход обошелся бы еще дороже…

А вот он, доктор философии и коммерции советник Фауст, сумел таки расшифровать отрывочные попугайные откровения — все эти загадочные «монетар-рризмы», «ваучер-ррные пр-рриватизации», «фр-ритр-рредерр-рства», et cetera — и объединил их в целостную концепцию — что одна только, похоже, и может еще спасти дышащую на ладан экономику этой злосчастной державы. Выяснились и имена тех «гигантов», на чьих «плечах» стоял неведомый гений: «Бар-рронесса Тэтч-ччер-рр» и «Мар-рршал Пиноч-ччет»; где-то сбоку там, правда, присоседился еще какой-то «Фр-рридман» — наверняка еврей, но, похоже, полезный еврей , ein nЭtzlicher Jude…

Главным в вероучении Святой Баронессы (как он окрестил ее для себя) было: «Р-ррынок всё отр-ррегулирует!», а также «Истр-рребить соц-гар-ррантии!» и «Нищебр-рродов — в игнор-рр, в игнор-рр!» Но боярин Борис — который так славно начинал правление, с его, Фаустовой, денежной реформы, и на которого он, Фауст, возлагал такие надежды! — оказался на поверку человеком ограниченным, решительно неспособным воспринять эту новую государственную мудрость.

«Ну ладно, — самокритично подумал Фауст, — некоторые мои идеи и в самом деле несколько опередили время. Например, предложение ввести „налог на праздность“, по образцу Империи инков — сиречь на старость, дряхлость и болезненность. Такие меры не только пополнили бы казну, но и избавили общество от нахлебников — всех этих стариков и увечных, которые сейчас сидят сложа руки и ничего не делают, чтобы изменить свое положение. А так бы у них появился стимул помолодеть и поправиться — или уж вовсе прекратить свое неэффективное существование, коли возможность бездельничать им дороже жизни… Согласен, мысль несколько непривычная — нельзя так сразу. Но вот что мешает ввести апробированную и прекрасно зарекомендовавшую себя в Европе торговлю индульгенциями? Что-что? — „Пимен возражает, ссылаясь на учение Церкви“? Ой, не делайте мне смешно!.. Воистину — всем им здесь лень нагнуться и поднять валяющиеся под ногами деньги!

Вообще социальная политика в этой стране ведется самая разорительная. Взять хоть создание государственных хлебных запасов. То есть это как раз мера понятная и правильная: чтобы в неурожайный год продавать тот хлеб по настоящей, рыночной, цене — втридорога. Если уж следовать учению церковному — не это ли советовал фараону Иосиф? Так ведь нет: эти олухи при голоде раздают хлеб бесплатно! А потом сами плачутся, как тот же Годунов: „Бог насылал на землю нашу глад, народ завыл, в мученьях погибая; я отворил им житницы, я злато рассыпал им, я им сыскал работы — они ж меня, беснуясь, проклинали!“ И ведь талдычил я ему тогда, до мозоли на языке: „Незримая рука рынка всё сама отрегулирует!“ — и что? Да ничего: как об стенку горох!

Или вот, совсем уж назревшее: оптимизация расходов на малопродуктивные слои населения. Чтоб, значит, отменить непроизводительные траты казны на все эти богадельные избы при приходах и традиционную тут регулярную раздачу милостыни. А что делает Годунов? — зарубает проект, произнесши высокомерно: „Невместно нам на дерьме сметану собирать!“ Это вообще как? И что сказал бы на такое полезный еврей Фридман? Да он скорее отрекся бы от своего Иеговы! — хотя кто его знает, во что этот Фридман веровал, помимо эффективности …

А с любимым моим проектом интенсификаци труда через уменьшение госрегулирования — шаг в шаг по учению Святой Баронессы! — и вовсе скандал вышел. Тут ведь у них совершенно дикая практика по этой части сложилась: государство — совершенно по-бандитски! — попирает права лендлордов и ограничивает оброк и барщину, а за „сверхэксплуатацию“ царские суды запросто могут отнять землю с мужиками даже у бояр-вотчинников, не говоря уж о помещиках. Уму непостижимо: „И впредь тому человеку, кто имал таких поборов через силу, поместья и вотчины не даны будут от века. А будет кто чинить таким обычаем над своими вотчинными купленными мужиками, у него тех крестьян возьмут безденежно, и отдадут сродственникам его, добрым людям, безденежно ж, а не таким разорителям“, конец цитаты…