Юлиус Эвола - Традиция и Европа

Здесь нас интересуют два аспекта фон Штернберга. Первый касается его личности, в которой смешивались не имеющие себе равных черты. Он был мужчиной исключительной внешности и безграничной смелости, но одновременно и безжалостной жестокости; по отношению к своим смертельным врагам, большевикам, он был беспощаден. Поэтому его называли «кровожадным бароном».

Рассказывают, что великая страсть «сожгла» в нём все человеческие чувства и оставила только лишь совершенное презрение к смерти. Одновременно он должен владеть квазимистическими качествами. Ещё до того, как он отправился в Азию, он заинтересовался буддизмом (который нельзя сводить к только лишь гуманистической моральной доктрине), и его отношения с представителями тибетской традиции ни в коем случае не ограничивались внешней, политической и военной сферой в рамках уже упомянутых событий. Он располагал определёнными сверхъестественными способностями: к примеру, ему приписывали что–то вроде ясновидения, что позволяло ему читать мысли других людей: он видел их так же ясно, как физические вещи.

Второй аспект касается идеала, который почитал Унгерн фон Штернберг. Борьба против большевизма должна была быть лишь началом гораздо более обширного предприятия. Согласно фон Штернбергу, большевизм был не отдельным феноменом, а неизбежной последовательностью процесса упадка, происходящего продолжительное время во всей европейской цивилизации. Как и Меттерних, он также верил — с полным на то основанием — в непрерывность различных фаз и форм всемирного разрушения, начиная с Французской революции. Для Унгерна фон Штернберга реакция должна была прийти с Востока — Востока, верного своим собственным духовным традициям и сплочённого против угрожающей опасности — вместе с теми, кто способен на мятеж против современного мира. Первой задачей должно было быть искоренение большевизма и освобождение России.

Захватывает следующий отмечаемый совершенно достоверными источниками факт: после того, как Унгерн фон Штернберг стал освободителем и защитником Тибета, он должен был вступить в рамках упомянутого плана в тайные отношения с представителями традиционных сил не только Индии, но и Японии и исламского мира. Мир, ещё не уничтоженный материализмом и разрушением, постепенно должен был присоединиться к нему как из оборонительной, так и наступательной солидарности. Тут мы переходим ко второму вопросу — вопросу о так называемом «царе мира».

Оссендовский сообщает, что ламы и властители Центральной Азии должны были рассказывать о существовании таинственного мощного центра по имени Агарта, при котором речь шла о местонахождении «царя мира». По слухам, он лежал под землёй и общался со всем миром при помощи «подземных каналов», которые проходили под континентами и океанами.

В подхваченной Оссендовским версии эти утверждения выглядят фантастическими. Заслуга открытия подлинного содержания этих рассказов принадлежит Рене Генону, который в своей книге Le Roi du Monde («Царь мира») подчёркивал тот факт, что в книге La mission des Indes Сен–Ивеса д’Альвейдра, вышедшей в1910 г., о которой Оссендовский, наверное, не знал, говорится о том же таинственном центре. Генон объясняет, прежде всего, что это подземное царство (которое с трудом можно представить себе уже из–за проблем размещения и снабжения, если оно не населено исключительно духами) на самом деле нужно понимать как «невидимый центр». Что касается господствующего там «царя мира», то он является общим представлением о невидимом правительстве или контроле над миром или историей, и кажущееся фантастическим указание на «подземные каналы», связывающие это место с различными странами земли, нужно понимать также не материалистически, а как символ влияния, которое этот центр в какой–то мере исполняет за кулисами.

Если понять всё в этой более конкретной форме, то мы увидим, конечно, различные проблемы, актуальность которых едва ли ускользнет от кого–то. Сюда же относится то, что то зрелище, которое всё более очевидно на нашей планете, очень сложно согласовать с идеей существования этого влиятельного «царя мира», если его влияния рассматривать в качестве положительных и полезных.

Ламы, должно быть, сказали Оссендовскому: « Царь мира появится в будущем, если для него настанет час вести всех хороших людей на борьбу против злых. Тем не менее, это время ещё не пришло. Самые злые представители человечества ещё не родились ». Это повторение традиционной темы, известной также и в средневековой Европе.