Пол Филиппо - Стимпанк

– О, я согласен, – от всего сердца сказал Каупертуэйт. – Но почему вы пришли ко мне? Чем могу помочь я?

– Я прошу вас одолжить вашу Викторию. Она нужна мне в качестве дублерши королевы, пока подлинная Виктория не найдется.

– Это смехотворно, – возразил Каупертуэйт. – Тритонша на троне Англии? Нет, не отрицаю, в парике и в отдалении она может обмануть взгляды, но вблизи? Никогда! Почему просто не найти какую-нибудь человеческую женщину, пусть из низших сословий, которая изображала бы королеву, а потом хранила бы молчание за солидное вознаграждение?

– И рисковать будущим шантажом? Или, быть может, тем, что такая актерка из каприза злоупотребит своим временным положением? Нет, благодарю вас, Космо. И вопреки тому, что обо мне болтают люди в связи с Толпаддлскими Мучениками, у меня нет ни малейшего желания пойти из политических соображений на убийство такой женщины ради сохранения тайны. Нет, мне требуется марионетка, нечто абсолютно послушное. Подходит только ваша Виктория. Одолжите ее мне, а остальное я беру на себя.

– Все это так странно… Что еще могу я сказать?

– Просто скажите «да», и страна, а также и я, будем у вас в неоплатном долгу.

– Ну, если вы так ставите вопрос-Мельбурн вскочил.

– Великолепно. Вы и представить себе не можете, какое я испытываю облегчение. К тому же, возможно, моей Виктории успело надоесть играть в верноподданную, и она даже сейчас уже на пути в Букингемский дворец. Но пока отправимся извлечь вашу Викторию из ее постели в заведении де Малле. Вы понимаете, забрать ее придется вам, так как нельзя допустить, чтобы кто-нибудь увидел, как ее увожу я.

– О, конечно…

Только когда они громыхали через город в зашторенном ландо с Мактрошем на козлах, а между ними увлажненно сидела женственная тритонша Виктория под вуалью, целомудренно скрывавшей ее удлиненные черты, Каупертуэйт спохватился и сообщил Мельбурну об особой диете своей подопечной.

– Мухи? – сказал премьер-министр с сомнением.

– Наисвежайшие, – сказал Каупертуэйт.

– Полагаю, конюшни…

– Я понимаю, сэр, почему вы стали премьер-министром! – Каупертуэйт сделал Мельбурну этот комплимент со всей искренностью.

Трибуна была задрапирована веселенькими тканями, голубыми с золотом. Местные именитые персоны, политики и члены железнодорожной корпорации восседали чинными рядами на деревянной платформе. Дамы в пышных бомбазиновых юбках защищали себя от летнего солнца кружевными зонтиками. Духовой оркестр играл бодрые мелодии. Птицы заливались контрапунктом на соседних деревьях. Толпа фермеров и торговцев, их жены и дети заполняли широкий луг, окружавший трибуну. Всюду сновали лоточники, предлагая лимонад и леденцы, цветы и безделушки-сувениры.

Местом была деревенька Летчуорт к северу от Лондона, годом – 1834-й, вскоре после утверждения Закона о Бедных, который затем преобразил сельские ландшафты, секвестировав их нищих в соответствующие заведения. Поводом было торжественное открытие новой железнодорожной линии, ветки железной дороги Лондон – Кембридж.

В нескольких ярдах от платформы блестели новые рельсы, тянущиеся за горизонт. Каменный фундамент станции, кирпичное здание которой было не достроено и окружено лесами, обрамлял эту картину с юга.

На рельсах – массивный, гордый, могучий – стоял локомотив революционного устройства. Неподалеку нервно переминался с ноги на ногу его революционный создатель Космо Каупертуэйт в возрасте двадцати одного года.

Рядом с Каупертуэйтом стоял молодой человек лишь немногим его старше, но обладающий куда большей развязностью и явной уверенностью в себе. Это был двадцативосьмилетний Изамбар Кингдом Брунел, сын знаменитого архитектора и изобретателя Марка Изамбара Брунела, чей гений обеспечил создание Туннеля под Темзой, при прокладке которого впервые был применен метод проходческих щитов.

Близость между Каупертуэйтами и Брунелами длилась уже второе поколение.

Клайв Каупертуэйт, отец Космо, был помолвлен с прелестной Констанцией Уинкс. Незадолго до их уже назначенного бракосочетания на данном Королевской ассоциацией инженеров и архитекторов балу Клайв застал свою невесту в компрометирующей позе со старшим Брунелом в нише, частично занятой бюстом Архимеда. Оскорбленный жених – вдвойне взбешенный совместным поруганием и его будущей супруги, и древнего мудреца – немедленно потребовал дуэли. Брунел согласился.