— Не знаю, Келл… — пожала плечами Джелисс. — Возможно… Если Селен нашла прямой путь…
— …то мы его перепишем! — закончила за нее андрогин.
— Как бы там ни было, мы не будем рисковать.
— Кажется, некоторые из нас готовы идти на риск…
— Если ты про Селен, то о ее выходке мы с ней еще поговорим… позже.
Джелисс посмотрела вполоборота туда, где сейчас спало отделение.
— И не побоялась же… полезть в такую дыру… — Келли помолчала минуту, также глядя в сторону спящих подруг. — Если мы побьем рекорд, всем нам быть сержантами… и Селен с Дэллед, — торжествующе добавила она. — Тогда эти консервативные жопы из Учебного Совета во главе с Ее Дряхлейшеством старой сукой Кэрристайн не отвертятся!
— Не боишься, что твои слова дойдут до генерала? — усмехнулась Джелисс. — Могут ведь подслушать, если захотят…
— Ха! Да плевать! Нехер подслушивать! — завелась Келли. — Я не бедняжка из провинции и не бесправная мужчина… И родственнички с лампасами у меня тоже есть… — фыркнула она.
— Ладно-ладно, гроза консерваторов… — Джелисс похлопала андрогина по плечу и задержала руку, — не кипятись… Вряд ли здесь есть прослушка… сама знаешь: внутри башен связь далеко не бьет, а разворачивать повсюду сеть приемопередатчиков — та еще ебля…
Сейчас Джелисс позволила себе немного расслабиться и побыть просто подругой, а не строгим сержантом с позывным «Первая»… просто девушкой, которую долг перед Семьей обязал выбрать будущую карьеру офицера и привел в высшую военную школу. Джелисс нравилась Келли; она не раз замечала, как Келли смотрела на нее, но она не была уверена, что испытывала к андрогину нечто большее, чем просто симпатию и, конечно, между ними не было ничего кроме дружбы.
Келли положила ладонь в перчатке поверх ладони Джелисс и слегка прижала ее к своему плечу. Выражение ее лица скрывала маска, да и вокруг была непроглядная темнота. Повернувшись к ней, Джелисс видела только зеленый силуэт и комментарии тактического экрана — застывшую над силуэтом цифру «2».
Осталось немного — еще один километр и почти тридцать часов…
Они пройдут. Джелисс почти не сомневалась.
За сто пятьдесят пять часов группа преодолела одиннадцать километров — в среднем четырнадцать часов на каждый километр подъема. Это именно в среднем — на деле последние четыре километра они прошли за сутки — ровно за тридцать семь часов… и вот теперь у них тридцать… нет, уже почти двадцать девять часов в запасе…
Отделение отлично сработалось: каждая знает свое дело. Они уже отбили десяток нападений: вооруженные дротиками с транквилизаторами машины поджидали их в самых неподходящих местах — одно попадание такого дротика и ты «труп»; пока были внизу, обезвредили несколько распылителей нервнопаралитического газа, против которого не помогают респираторы (единственный выход — вовремя переключиться на генераторы кислорода, а они еще пригодятся наверху); ядовитых капканов, цель которых — замедлить группу, вынудив уцелевших нести на себе попавшихся в капкан. Поначалу с каждой такой ловушкой им приходилось изрядно повозиться (и это несмотря на многие часы дополнительных занятий и тренировок по диверсионной и контрдиверсионной подготовке), но дело наладилось, и теперь решение сложных головоломок и алгоритмов стало для отделения рутиной. Вот и «Седьмая»… Селен… обезвредила очередную пакость и не стала тут же поднимать шум, как то полагалось по правилам: все равно на выходе в очередной зал сержант потребует доклад… тогда и доложила. А этот ее фокус с шахтой… По правилам я должна объявить ей выговор… — подумала тогда Джелисс, заранее зная, что не станет этого делать.
****
От главных шахтных стволов, служивших основными магистралями сообщения между Поверхностью и Небом, эта шахта отличалась меньшими — примерно в пять раз — размерами в горизонтальном сечении (о протяженности ствола оставалось только гадать). За исключением размеров, шахта — как и вообще все шахты во всех башнях — представляла привычный восьмиугольный колодец с гладкими как стекло стенами. Лифтовые кабины внутри таких шахт удерживались создаваемыми устройствами Древних силовыми полями и перемещались, не касаясь стен, полностью исключая трение. Джелисс, с детства проявлявшей немалый интерес к башням и всему, что с башнями связано, было известно, что в шахтах этого типа, в отличие от основных трасс, предусматривалась только одна-единственная кабина. Это вполне могло означать то, что у такой кабины могло не быть систем защиты от столкновения… Вряд ли кому-то до этого дня могло взбрести в голову полезть в такую шахту … — размышляла она. На все основные стволы приходилось по восемь кабин; избегать аварий при оживленном движении там помогала автоматика, никогда не дававшая сбоев: спускающиеся вниз лифты уступали трассу поднимающимся, прячась на время в предусмотренные для этого специальные ниши. (Джелисс помнился один случай. Внутрь шахты упала женщина, и спускавшийся ниже лифт, сначала сбросил скорость, а после, когда падавшая приблизилась к кабине, ускорился, сравняв скорость спуска со скоростью падения, после чего стал понемногу замедляться до полной остановки. Упавшая тогда отделалась ушибами и парой неопасных переломов.) Но как быть с этим лифтом? Что, если во время спуска группы поршень лифтовой кабины пронесется по шахте?.. Конечно, перемещение лифта всегда создает движение воздуха (как в метро, когда из тоннеля приближается поезд), но, как полагала Джелисс, именно для перераспределения воздушных масс, — по крайней мере и для этого тоже, — и был нужен этот дополнительный ствол, внутрь которого сумели проникнуть «Седьмая» и «Третья».
Читать дальше