Юрий Симоненко - Солнце для всех!

Передвижение под землей — совсем не то же, что и хождение по поверхности. Если бы не «шакалы», от места встречи с ними Вэйнз добралась бы домой минут за десять. По канализации путь до квартала занял около получаса (почти пятьдесят минут).

Зная расположение сливов и коллекторов в соседнем квартале, она легко сориентировалась в собственном и оказалась под нужным домом.

Грязная, провонявшая нечистотами, Вэйнз выбралась из люка в подвале дома, оказавшись в небольшом темном помещении, запертом снаружи.

Вэйнз небезосновательно считала себя профессионалкой в своем деле и всегда имела при себе набор инструментов «первой необходимости». Не без отвращения отлепив от ноги мокрый и скользкий полог плаща, она извлекла из расположенного вдоль шва потайного кармашка нужные отмычки и, повозившись минуту с механизмом замка, открыла дверь…

Ехать на лифте Вэйнз сочла плохой идеей, так как в лифтовом холле она могла запросто встретить кого-нибудь из жильцов дома, а вид у нее был, мягко выражаясь, не очень… именно по этой причине Вэйнз и решила подняться на пятнадцатый этаж, где была их с Дафф квартира, по лестнице пешком.

Шагать вверх по ступеням в хлюпающих жидким дерьмом сапогах то еще «удовольствие»… но Вэйнз справилась, и вот уже впереди заветная площадка с трафаретной надписью «15» на стене. Справа от надписи — дверь, за дверью — вестибюль лифтов. Поднявшись на площадку, Вэйнз взялась за дверную ручку и хотела было потянуть ее на себя, когда услышала за дверью знакомый голос…

Говорила госпожа Швайнер.

— …сегодня утром. Ее и ее сожительницу — Дафф… А что она натворила, эта Вэйнз?

— Напала на констеблей и пыталась убить, — ответила собеседница Швайнер, находившаяся, судя по громкости голоса, дальше от двери, чем Швайнер, голос которой звучал громче и отчетливее.

«Шакалы» уже здесь! — Вэйнз почувствовала как ее затылок похолодел и на шее выступили капельки липкого пота.

— Да что вы! Какой ужас! — последовало негодующее причитание старухи.

— Вам следует знать, — заговорила другая участница разговора, — что О’Ди вооружена и опасна… Она ранила полицейскую… — Последовал громкий вздох, очевидно произведенный взволнованной старухой. — …Если вам что-либо станет известно о ее местонахождении…

— О! Кончено-конечно, госпожа констебль! — быстро залепетала Швайнер. — Не сомневайтесь, я сразу же сообщу!

«Госпожа констебль»… — зло передразнила про себя Вэйнз. — Старая подшакальница… — Вэйнз захотелось сплюнуть от омерзения, но она сдержалась.

— Прошу вас сообщить нам номер этой Дафф, — тем временем продолжала «первая» полицейская.

— Да-да, конечно… — старуха притихла, видимо, достала коммуникатор. — Вот, записывайте… — Она продиктовала номер Дафф. — …А вот номер Вэйнз…

— Спасибо, госпожа Швайнер, но ее номер у нас уже есть.

Комм! — спохватилась Вэйнз, ощупав плащ в области груди. Коммуникатор был на месте — во внутреннем кармане плаща, куда она переложила устройство, предварительно его выключив, еще когда спускалась в коллектор.

— В квартире пока будут находиться наши сотрудницы… — снова послышался голос «первой», — необходимо досмотреть личные вещи О’Ди… но и вы, госпожа Швайнер, будьте осторожны…

Вэйнз не стала подслушивать дальше. Стараясь лишний раз не дышать, она медленно развернулась и, ступая крайне осторожно, спустилась на этаж ниже, потом прибавила шаг и еще через два этажа неслась вниз настолько быстро, насколько позволяли сочившиеся жидкой гадостью сапоги и липнувший к ногам плащ.

Ей сильно повезло, что «шакалы» воспользовались лифтом, не позаботившись при этом о лестнице, видимо решив, что никто в здравом уме не станет подниматься пешком на пятнадцатый этаж, впрочем, они были не так уж неправы: Вэйнз бы и не стала, не окажись она по пояс в дерьме.

Самостоятельная замена номерного модуля в коммуникаторе — уголовное преступление, приравниваемое по всей территории Конфедерации (как и в других государствах на обоих материках) к фальшивомонетничеству, потому и коммов, позволяющих менять номера, в магазинах не продавали. Но это вовсе не означало, что приобрести такое устройство было нельзя. Такие коммы были в ходу у некоторых революционеров, — изгоев, разных социалистов и анархистов… у иблиссиан, конечно же… — а также у людей вроде Сарранг. У Вэйнз тоже был такой (прикупила после удачного дельца), конечно, не иблиссианская игрушка (по слухам, возможность смены номера была мелочью в сравнении с другими фокусами, какие умели проделывать коммы иблиссианок), но большего Вэйнз и не требовалось.