Алексей Шведов: Путешествие в поисках себя

Разговаривать с Богом Сашка начал два месяца назад и сразу же ощутил в своём сердце удивительный по силе метафизический отклик со стороны того, к кому он обращался. Нет, он не слышал никаких ответных реплик, ничего такого не было, просто он СЕРДЦЕМ ЧУВСТВОВАЛ, что Бог его слышит, понимает и любит. И перед этим светлым существом, сотканным из доброты и чистоты, ему становилось жутко стыдно за себя, за свою слабую силу воли, за все те преступления, которые они с друзьями совершали ради того, чтобы раздобыть энерговалюту… Ради денег Сашка, находящийся в состоянии аффекта (очень нужно было раздобыть ватты на оплату очередного счёта, иначе бы его отключили от Матрицы), убил уже трёх человек — и это за те четыре месяца, что он сидел на «хаксли». Его подруга Тома, подсевшая на психоделический алгоритм двумя месяцами раньше, лишила жизни в три раза больше людей — и это при том, что была по сути своей добрейшей и очень чувствительной к чужому горю натурой. Но слишком уж сложно было сдерживать себя в те моменты, когда тебе нужны были деньги, слишком уж трудно было контролировать расшатанные нервы… Ты подходишь к жертве, наставляешь на неё бластер и требуешь отдать тебе деньги, но вместо того, чтобы не выфачиваться и спокойно вручить тебе ваттобат, эти придурки начинают оказывать тебе сопротивление. Ты не выдерживаешь и нажимаешь на курок.

За это и за всё остальное в совокупности Сашка и вымаливал сейчас у Бога прощения, стоя на коленях на поляне в лесу, куда он любил иногда слетать на взятом напрокат педальном вертолёте. Что–то мешалось в кармане брюк; это был его модем. Распрямившись и вытащив его наружу, Сашка несколько секунд смотрел на него с ненавистью, после чего, размахнувшись, швырнул куда–то вперёд, в траву.

— К чёрту, к чёрту, к чёрту! — закричал он. — Вот, всё, я завязал! Я завязал, на хрен!

Но если бы дело было только в модеме…

— По–нашему, он искренен, — задумчиво сказали нуфтуё.

Офтажная механика тихо заработала, перемалывая пропускаемые через неё реакции на разноцветные атомы, которые по выходу из чрева причинно–следственной машины вновь складывались в единое целое, но имеющее уже несколько иные конфигурацию и концепцию…

Добравшись до города. Сашка вернул в прокат вертолёт и, радуясь своей силе воли, поспешил к ближайшей станции метро. Внутри у него всё пело. Но вот только на хрена он выбросил модем? Придурок! А как же теперь узнавать последние новости, слушать газеты, общаться с друзьями? Но зато, думал он, эта штука напрямую связывала меня с Инъектором. Если бы не она, я бы…

Дома, вернее, на ступеньках подъезда, возле самой квартиры его поджидала Тома, которая выглядела так: стройная фигура, чёрная кожа, сплавленные в единую массу светлые волосы… Одета девушка была на этот раз в широкие камуфлированные шорты и красную майку с надписью «Убей в себе Алексея Суматрова!». При виде друг друга оба молодых человека изобразили на лицах искреннюю радость и обнялись.

Мы следили за ними очень внимательно.

Пройдя в комнату Сашки, они сели на диван. Родители юноши были на работе, а зал и их спальня — заперты на ключ. Отцу и матери Сашки уже надоело терпеть, что сын выносит из дома все вещи, поэтому они и вынуждены были навешивать на двери кодовые замки, даже если кто–то из них и находился дома. Сегодня я их обрадую, думал Сашка, ведь я наконец завязал.

— Я только что от Стенки, — сказала Тома. — Её заморозили утром, оказывается.

— За что?! — удивлённо воскликнул Сашка. Стенка была подружкой Томы, тоже хакслершой.

— Она детей двоих убила, ужас! — Тома разрыдалась, уткнувшись в плечо Сашки. — По восемь лет, они в магазине мороженое покупали, а Стенка увидела, что у них с собой ваттов много и…

— Боже! — он обнял девушку крепче. — Боже…

— Я хочу подключиться, — прошептала Тома. — Хочу забыть обо всём этом… хотя бы на несколько секунд…

То, что действие «хаксли» длилось всего около пяти с половиной секунд, было чистой воды издевательством, но, впрочем, мощный эффект сводил на нет все протесты. И хотя «официально» считалось, что порождаемая датаделиком галлюцинация является заранее запрограммированной, «неофициально» почти все хакслеры были уверены, что всё это запрограммировано не искинами–мафиози, а самим Богом, и облачено в наркотическую оболочку для очередной проверки человечества на предмет его стремления познать себя. Новички, сомневающиеся в этом на первых порах, со временем пересматривали свою точку зрения и становились набожными и жаждущими обрести духовную целостность, что у них, конечно же, не получалось, хотя бы в первую очередь из–за того, что хакслеры совершали в целом больше убийств, чем члены гангстерских банд, а насилие и йога — вещи всё же несовместимые. И тем не менее они стремились к чему–то, двигались куда–то, пускай даже и немного не туда… ВажнО стремление, а оно в их случае было искренним.