Наталья Егорова: Мы будем вместе навсегда

Раньше, при жизни, я считал себя личностью. Вроде бы понятно, что такое личность: душа там, мысли, правда? Чувства... Когда слышишь музыку в записи, а в горле стоит комок. Или смотришь слайд-шоу "Музеи мира" и кажется, вот-вот поймешь, что хотели сказать все эти Микеланджело, Рубенсы, Врубели. Что-то запредельное, одним махом объясняющее суть бытия. Или видишь тонкие пальцы с белой-белой кожей и узкий ободок кольца...

При жизни... Каково, а?

Здесь я понял: человек - всего-навсего статистика. Кучка личных вещей, список предпочтений, база покупок, распорядок дня, файлик официальных данных... За всю жизнь редко набирается сотня килобайт собственных мыслей, все больше стандартная медиачепуха. Письма по шаблонам, работа по рекомендациям, профиль по результатам тестирования.

Отсюда, из сети, с дороги мертвых кажется, что все мы оцифрованы еще при жизни и предсказуемы, как элементарные алгоритмы. Стоит выудить нужные данные, и становится ясно, что мы думаем, чего добиваемся, как будем действовать. Даже какими словами будем ругаться с официантом.

А иногда всплывает и то, что хотелось бы скрыть...

Наверное, пойми я, как все произошло, лет через десять, мне стало бы все равно. Я видел старых оцифрованных, у них неподвижные лица - им давно уже стало комфортно. Они забыли, как ненавидеть.

Со дня моих похорон прошло всего пять месяцев. Сто пятьдесят четыре дня, если быть точным. Пять дней и два часа с момента, когда я понял. Недостаточно времени, чтобы успокоиться. И слишком мало, чтобы простить.

Пришел - человек.

– Мне нужно обратно. Обязательно, понимаете?

Рымова тянуло поморщиться, но, помня о чувствительных датчиках, он держал доброжелательную улыбку.

– К сожалению, я должен вас огорчить, господин Цвёльф, это невозможно. Мне очень жаль, если при заключении контракта вы не обратили внимания...

– Мне нужно обратно, - упрямо повторил он. - Произошла чудовищная... несправедливость, которую нужно исправить.

– Так бывает. К сожалению, довольно часто. Вы можете изложить вашу проблему, она обязательно будет рассмотрена, и мы примем все необходимые меры.

Он так резко замотал головой, что в слабеньких окулярах Рымова зарябило.

– Я должен сам.

Чиновник пожал плечами.

– Господин Цвёльф, мне неприятно вам напоминать, но область вашего общения ограничена нулевым сегментом. Как бы это ни было неприятно для вас, проблему придется изложить посреднику, то есть мне. А потом мы вместе решим, как лучше с ней справиться.

Оцифрованный стиснул пальцы. Сдвинулись брови, на скулах налились желваки; столь выраженной мимики Рымов до сих пор не встречал ни разу.

– Ваши дела вовне благополучно завершены.

– Вы не понимаете... - Цвёльф обхватил голову руками, уставился на призрачное марево под ногами. - Это... это вопрос жизни и смерти.

Клиент смотрел в пол, и Рымов позволил себе скривиться.

– Послушайте, к чему этот пафос? Я могу разъяснить вам суть законов или порекомендовать вам новую работу, но, господин Цвёльф, я не могу творить чудеса. Сотни людей проходят мнемосканирование, оно дарит им долгие годы жизни, своеобразной, конечно, но жизни. И, поверьте, каждый из них поначалу проходил через то же смущение, растерянность, порой даже отчаяние...

– И что, неужели никто не возвращался?

– Конечно же, нет.

– Но ведь наверняка есть какая-то возможность. Искусственные тела, что-то вроде этого!

– Боюсь, вы не совсем представляете себе, о чем речь. Личностные характеристики невозможно перенести в автономный носитель... приемлемого размера. Пока невозможно, нет такой технологии. Искусственный мозг размером со шкаф вас ведь не устроит, правда?

– Устроит! Вполне! Меня устроит любой вариант!

Рымов закрыл глаза. Его аватара немедленно повторила беспомощный жест.

– Господин Цвёльф, поймите, никто и никогда не переносит личностные... давайте говорить прямо, оцифрованную личность в автономный носитель. Не бывает таких искусственных тел. В контракте четко указывается: мнемосканирование - операция односторонняя, после проведения процедуры физическое тело перестает функционировать.

– Меня убили, - тихо сказал оцифрованный.

– Господин Цвёльф...

– Меня убили, вы понимаете? Все было подстроено, я сам идиот, сам залез в могилу, но мне ее вырыли!

– Господин Цвёльф, успокойтесь, пожалуйста.

Аватара Цвёльфа выглядела так, будто ей не хватало воздуха.

– Я должен, понимаете, должен вернуться, это несправедливо, они получили, что хотели, они все подстроили, вы ничего не понимаете, я должен!