Андрей Вичурин - Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа.

Всадник, не прекращая лихой скачки, протрубил в серебряный рог, висящий на его худой шее. Из-под земли, догоняя хозяина, появились, один за другим, десять стальных волков, бликующих металлом упитанных боков, такие же призрачные, и пронеслись вслед за ним, скрежеща когтями по камню и завывая. За ними, на лямках, неслась волокуша с огромной тушей бурого медведя. На самом первом, самом большом волке, судорожно вцепившись ему в холку, ехал человек, чья фигура мне почему-то, показалась знакомой.

- Дикая Охота! – восторженно прокричал мне в ухо Дима. А Пончик напрягся, нервно дернув хвостом.

- Это Всеслав! – вскричал Пончик, провожающий взглядом последнего волка исчезающего в камне горы. – Это точно был он! Я его почувствовал но, теперь снова не чувствую!

- Да, это он! – подтвердил я, еще раз вызывая в памяти образ человека, на несущемся со скоростью гоночного автомобиля, стальном чудовище. В каких далях он скачет, в настоящем теле, на не призрачном волке? - Где же его носит?

- Я же говорил, - он жив! – радостно сообщил Пончик, нимало не смущаясь тем фактом, что перед нами пронеслись призраки. – Я говорил!

Толпа возбужденно гомонила, отступая назад, поближе к углям и обсуждая, в ожидании финала праздника, пронесшуюся по вершине горы Дикую Охоту.

Горизонт на северо – востоке тронула предрассветная серость, но вокруг пока оставалось темно. В центре затухающего круга, из постепенно превращающихся в пепел углей, проклюнулся белый, с небольшой зеленцой, тоненький стебелек. Гомон толпы приобрел нотки благоговения. Росток быстро набирал силу, меняя цвет, сначала на шафранный, а затем и на солнечно – желтый, поднимаясь и выпуская стреловидные листочки.

Вдруг, Рудольф Красный Нос, даже не затрубил, а взревел бешенным заводским гудком и, осветив остатки костра своим чудо - носом, ринулся вперед, увлекая за собой всю упряжку. В мрачной серости предрассветной ночи, над остывающими сизыми углями, протянув руку к невиданному цветку, готовый уже его сорвать, склонился человек в сером плаще с капюшоном и мягких зеленых замшевых сапогах. Луч Рудольфа вытащил его из инвиза, совершенно неожиданно.

Человек обернулся, и я с удивлением узнал в нем, посланца моей матери на Мальте. Мастера – рогу, Роуга Шиммермана.

Деревья по бокам слились в одну сплошную стену. Я с трудом удерживался на жесткой спине Брайо, мчащегося вслед за конем Руты, со скоростью гоночного болида. Хотел попытаться держаться за его уши, но он, не снижая скорости огрызнулся, на короткое мгновение выпустив мою стопу, и едва не отхватив руку. Я судорожно схватился за проволочный мех на холке, моля всех богов, чтобы следующие по нашим пятам волки не потеряли Серегу вместе с волокушей.

Рута протрубил в болтающийся на его тонкой шее охотничий рог. На несколько коротких мгновений, мы выскочили куда-то наверх, в теплую летнюю ночь, и тут же погрузились обратно. Я только успел заметить толпу, собравшуюся с одной стороны, и каменную лестницу с непустым троном, с другой.

Внезапно, мерное мельтешение деревьев и обжигающий лицо ветер, сменились на влажный и монотонный полумрак. Мы двигались по коридорам широкого подземелья, по-прежнему не снижая скорости. Впереди забрезжил неяркий свет и вся бешеная процессия, выскочив на обширное плато, и преодолев за мгновение еще пару километров, взлетела на холм, резко остановилась у ворот, сложенного из огромных кусков необработанного камня, небольшого замка с башнями по углам.

Я все-таки свалился с Брайо, перекувыркнувшись через его голову, и упав под ноги Рутового коня. Хорошо, он стопу мою из пасти выпустил, не то, скакать бы мне на одной ноге. Рута, наблюдая мой бесславный полет, презрительно рассмеялся. Не надолго же хватило его приветливости, да и чего ожидать от бога, насылающего насморк и понос?

- Ха-ха. Очень смешно, - зло пробормотал я, поднимаясь.

- Да, ладно! Смешно же! – примирительно пробулькал Рута, продолжая давиться смехом. - Почти классический «Полет шмеля»! Акапелла, в акробатическом исполнении!

- И шутки у вас, дурацкие! – не согласился я. - И сами вы…

Глаза Руты моментально сузились, из воронок превратившись в два сверла.

- Не очень гостеприимные хозяева! – закончил я свою мысль.

- Ну, это мы еще посмотрим! – расслабился Рута, снова улыбаясь. Взмах руки, ворота открылись. Процессия, замыкаемая волками с волокушей, направилась во двор замка. Обычный квадратный каменный форпост, с входом в подвал, внутренние помещения, башни и на стены изнутри, со двора.