Сергей Трищенко - Фальшивые лабиринты, или Иллюзия отражений

Но и тут, в общем, жизнь почти наладилась: компания подобралась вполне подходящая, люди встречались все больше мирные, не приходилось поминутно хвататься за эфес и кричать: «Мой меч —твоя голова с плеч!». Погода тоже устраивала.

За поворотом дороги блеснула речка. Натуральный синий цвет, таких в природе не бывает: глянцевый. Нет, на море — пожалуйста, в кино — пожалуйста, а вот на самом деле такого цвета я у рек не встречал.

Реку перегораживала неширокая плотина, у которой стояла водяная мельница. Колесо не вращалось.

— Вот если кто хочет русалок увидеть — тут им и жить. Самые что ни на есть русалочьи места, — произнес сэр Жеральд, придерживая коня.

— Прикармливает их мельник, что ли? — пробормотал я.

— Сами разводятся, — отвечал сэр Жеральд, — вода стоячая, тихая, а пруд — что зал для бальных танцев. Вот и любят они такие места, обживают их.

— А давайте-ка мы зайдем к мельнику и спросим о драконе... да и об окружающей местности? — предложил Юнис.

— Дело! — поддержал его сэр Жеральд.

Подъехав к мельнице, мы увидели... ну, не полный упадок и развал, но так — небольшое запустение.

Двор порос травой, дрова на траве — тоже, хотя поленница выглядела внушительно: под крышу сарая. Но и на крыше росла трава.

Сначала я подумал, что это растут зерновые — пшеница, рожь, ячмень, овес, — то, что обычно мелят на мельнице. Дело-то понятное: там зернышко упало, тут закатилось, не захотело попадать под жернова — вот и проросли, попав в подходящие условия. Очень удобно: совмещение выращивания зерна и его помол. Мука растет на корню.

Но оказалось — обычная трава, тимофеевка и тимьян.

— Эй, есть кто-нибудь? — гаркнул сэр Жеральд. От его крика всполошились воробьи, привычно оседлавшие охлупень амбара.

Скрипнув, растворилась дверь, и из мельницы, весь в белом и сам совершенно седой, вышел мельник. Ну а кто еще мог тут быть?

— Здравствуйте, добры молодцы! — произнес он.

Мне его обращение не понравилось: я ни с того, ни с сего вспомнил доброго медведя. Тот вот тоже был-был добрым молодцем, а потом — хлоп! - и нате вам: медведь. И, что особенно плохо, добрый. Как ему в лесу-то жить? Да, нам пошло на пользу, что он добрый, а ему каково? Ни птичку не съешь, ни рыбку... Любой заяц обидеть норовит, а про волков и говорить не приходится. Так что с дедом надо быть поосторожнее: если будет еду предлагать — откажемся, решил я. Но пока все шло спокойно.

— Далеко ли путь держите? — продолжал мельник.

Так, фразы стандартные, никаких заклинаний не содержат. Это хорошо.

— Да вот решили у вас узнать, — надо сразу ошарашить его, — не пролетало ли что над вами в ближайшие дни?

— Да много чего летало... — мельник остановился в замешательстве, — вечером — комары, мошки да бабочки, а днем — мухи, воробьи, вороны...

— А покрупнее ничего не встречалось? — продолжал наседать я.

— Это дракон, что ли? — старичок даже обрадовался. — Ага, пролетал. И в когтях держал что-то дивно сверкающее, аж в глазах слепило...

— Ага... И куда же он полетел?

— Да во-он туда, — старик махнул рукой.

— А по карте показать не можешь, дед? — вкрадчиво спросил я, в то же время опасаясь, как бы он не сказал: «А давайте сюда карту — покажу!». — Мы же с собой твой взмах не заберем, а вдруг понадобится еще разок взглянуть — где взять?

— Да... — старичок вроде как застеснялся, — была карта, и не одна, да только...

— Что случилось? — сэр Жеральд расправил плечи. — Может, отнял кто? Так расскажи, не таи. Догоним, схватим да и намнем ему бока, а то давненько мы не разминались, пора кому-нибудь кости переломать!

- Да нет, нет, — успокаивающе повел ладонями старичок, — никому ничего ломать не надо. Просто... дело вот какое, — наконец решился он. — Стар я стал, вот что. Всю жизнь проработал здесь, в прачечной...

- Где?! — мои брови полезли наверх, сплющивая лоб. Да и у моих товарищей-рыцарей — тоже. — Так это что же, не мельница?

- Нет, — грустно ответил старичок, — прачечная.

- А ты, стало быть, прач? — уточнил я, пытаясь образовать название профессии «прачка» в мужском роде.

— Пральник, — возразил старичок. — Работал я, работал, да состарился. А белья в стирку навезли — горы. Полные сараюшки, — указал он. — Навезти-то навезли, да я никак постирать не могу. С силами не соберусь.

— Но хозяева хоть напоминают вам — белье-то, небось, нужно? Старичок совсем закручинился:

— Они не могут прийти, пока я не постираю. Если бы я постирал — они бы пришли, а я не постирал — они не идут. Таков закон... Но что я могу сделать? Я уже так стар...